Иногда она также разгрызает ходы насекомых, личинок. Чтобы узнать где грызть – она слушает: пальцами простукивает стволы – раздается звук, по которому она определяет, где пустота, а где шевелятся личинки. Видимо, для этой работы нужен очень большой резерв мозга. Интеллектом руконожка не блещет, но мозгов у нее много. Форма мозга тоже крайне познавательная. В отличие от других примитивных обезьян, лобная доля у нее большая. Это уже даже на человека похоже в чем-то. По сравнению с нашими непосредственными предками, египтопитеками, руконожка – это фактически Сократ. На этот момент наконец-то самое первые узконосые обезьяны обогнали самых маленьких современных широконосых обезьян. Карликовая игрунка – самый маленький высший примат (еще бывают карликовые лемуры). Южноамериканские карликовые игрунки имеют примерно 6 г мозга. За счет того, что они сами крошечного размера, относительная масса мозга у них составляет 8,5%. Поэтому они вовсе не глупые. 

Мозгов у них в 2-3 раза меньше, чем у египтопитека, а интеллектуально они были достаточно развиты. Карликовые игрунки показывают чудеса интеллекта. Они ведут групповой образ жизни, у них сложная иерархия: часто высшее звено в иерархии занимает самка. Это происходит потому, что у самок есть цветное зрение – они различают красный и зеленый цвета. Самцы по определению все дальтоники. Поскольку некоторые самки лучше видят спелые плоды в зеленой листве, они туда быстро бегут, и все на них ориентируются. Раз приходится на них ориентироваться, значит, у них статус повышается. У них такая социальная система, когда может одна только самка в группе размножаться, а остальные не размножаются. Не как у муравьев или термитов, но похоже. Казалось бы, что они такие простые с очень маленьким мозгом (меньше чем у кролика в два раза), но у них сложная локомоция и поведение. Это хороший пример того, что абсолютная и относительная массы мозга имеют не сильно большое значение. По сравнению с кроликом игрунка оказывается просто невероятным интеллектуалом.

Источник: https://www.youtube.com/watch?v=Q0SuyDoPtvQ

На уровне первых человекообразных обезьян мозги увеличиваются. От самых древних человекообразных обезьян найдено не так много черепов, но некоторые есть. Например, череп проконсула – у некрупной самки мозг весил 130 г. У самца турканопитека (близкого к нашим предкам) мозг весил 80 г – турканопитеки сами были небольшими. Это примерно размер мозга современного павиана. Современные павианы не глупые на фоне других животных, но все-таки это обезьяны. Если сравнивать современных мартышкообразных и человекообразных – это просто небо и земля. Макаки, павианы, мартышки любым человекообразным уступают просто на порядок, весьма основательно. Примерно 20 млн лет назад, когда жили проконсулы и турканопитеки, они имели меньшие размеры мозга, чем у павиана. Это печально. Получается, что самые ранние человекообразные, которые вроде бы уже были без хвоста, с продвинутым строением зубов, интеллектом не блистали совсем. Все познается в сравнении. В то время никого более интеллектуального не было на планете. Это были самые великие интеллектуалы из всех. В чем это выражалось – сказать трудно. Если бы мы сейчас за ними наблюдали, мы бы, наверное, горько плакали. Но в тот момент они были очень развиты.

Однако же поведение человекообразных и мартышкообразных принципиально отличается – дело не только в размерах мозга, но и в функционале. Мартышкообразные пошли в основном по пути усиления иерархичности. Это хорошо видно на павиане: у него огромная морда, но при этом обоняние еще хуже, чем даже у человекообразных обезьян. Морда у него большая потому, что у него огромные челюсти с большими клыками. Павианы очень злые и строго иерархичные, в том числе и самки. За счет этого они очень хорошо себя чувствуют – за счет очень слаженной организованности, коллективности, соподчиненности они прекрасно приспособлены к своим условиям. Но с тех пор, как они возникли 20 млн лет назад, они не поменялись. На первых порах своей эволюции у них мозги даже немного росли. Видимо, первые темпы увеличения мозга у них были сопоставимы с нашими. Но эволюция челюстей у них взяла вверх. Уровень агрессивности повышался, а интеллект стал уже не принципиален. Еще 28 млн лет назад они были на одном уровне с нашими предками, а потом остановились и дальше не сдвинулись. А наши предки рванули вперед. Первые человекообразные еще были весьма простыми. По маленьким челюстям и небольшим клыкам видно, что они были гораздо добрее. Наши предки сделали ставку на социальность, договороспособность, а не на агрессивность. За счет этого они и выиграли.

Дальше мы переходим к уже почти людям. Существует миф о том, что наши предки поумнели либо для того, чтобы делать орудия («труд создал из обезьяны человека»), либо из-за сложностей жизни в саванне. Вроде бы это и правда, но не совсем. С одной стороны, наши предки спускались в саванну, где было много сложностей. Это был мощнейший толчок в эволюции. В некоторый момент они действительно стали делать орудия. В саванну они вышли на двух ногах, руки у них были свободные: за миллион лет хождения по саванне (еще до орудий) руки у них еще не атрофировались. Наверное, как-то руки они применяли. Однако, судя по современным обезьянам, это далеко не обязательно. Например, современные карликовые шимпанзе бонобо весьма умны и без того, чтобы делать орудия и без всяких сложностей жизни в саванне. Бонобо Канзи знает четыре языка: он общается с другими обезьянами; знает язык символов – йеркиш; жестовый язык – амслен; разговорный английский.

Ответить он не может, но все понимает. Словарный запас у него очень большой: по некоторым данным – пара тысяч слов английских. У меня столько, наверное, нет в запасе. Канзи очень умный. Это при том, что бонобо в природе не делают орудий никогда, в отличие от обыкновенных шимпанзе. А в неволе – делают. Канзи научился делать каменные орудия, отщепы колоть, огонь зажигать. В саванне бонобо не жили никогда. Это самые лесные шимпанзе. Бонобо гораздо более лесные, чем обыкновенные шимпанзе. Они живут южнее Конго, в самых густых и влажных тропических лесах. В отличие от обыкновенных шимпанзе, которые орудия труда делают, карликовые – гораздо более спокойные, мирные, не такие агрессивные, практически никогда друг друга не убивают: за 60 лет исследований одно убийство всего зафиксировано. У них небольшие челюсти и маленькие клыки. Они являются вариантом эволюции, параллельным нашим предкам. С другой стороны, одновременно с нашими предками, австралопитеками, в саванну вышли павианы.

Источник: https://www.youtube.com/watch?v=Q0SuyDoPtvQ

Размер мозга павианов был меньше, чем у наших предков. У них наблюдался рост мозга, который потом остановился. Живя в той же саванне, что и австралопитеки, они довольствовались гораздо меньшим мозгом. Орудия труда никогда не делали. Сложности жизни в саванне не гарантируют развитие мозга. В той же самой саванне живет, например, страус. У него мозгов вообще нет практически: есть клюв, глаза, и места для всего остального уже не хватает в голове. Выходит, что для одних и тех же условий можно иметь самые разные приспособления. Можно приспособиться через интеллект, можно через орудия, можно просто так. Наши предки эволюционировали своим путем. Саванна повлияла, но не была обязательным фактором эволюции.

С другой стороны, мы все-таки видим, что размер мозга у грацильных австралопитеков немного увеличился. Весьма показательно, что у них немного увеличилась теменная доля и затылочная доля. У шимпанзе затылочная доля практически вровень с мозжечком, а у австралопитеков уже хорошо закрывает мозжечок. У разных индивидов бывает по-разному. У австралопитеков теменная доля длиннее и более выпуклая. Теменная доля отвечает за чувствительность руки, затылочная доля – за зрение. Видимо, саванна сыграла определенную роль в этом: в саванне дальше видно – затылочные доли развиваются, чтобы лучше распознавать зрительные сигналы. Теменная доля отвечает за чувствительность руки, за то,что они руками делали: шелушили семена, зерна и тому подобное. Прогресс более или менее по-своему шел. Но можно было и по-другому.

Следующий уровень наших предков – это уже люди: люди умелые – Homo habilis, работающие – Homo ergaster, прямоходящие – Homo erectus, гейдельбергские – Homo heidelbergensis. Относительно них существуют диаметрально противоположные точки зрения. С одной стороны – они очень умные. С другой стороны – не очень.

Не очень понятно, можно ли их уже считать разумными. Это вопрос без внятного ответа. Эти ископаемые люди с нами не сопоставимы. Все можно сравнить, конечно, но мы живем совершенно иначе. Самые первые Homo жили в открытой саванне: у них не было даже стоянок как таковых вплоть до появления человека прямоходящего. У людей гейдельбергских что-то похожее уже появляется.

Источник: https://www.youtube.com/watch?v=Q0SuyDoPtvQ

Они ходили и собирали еду – образ жизни примерно, как у современных павианов. На уровне людей умелых, работающих, прямоходящих они уже вроде бы начали изготавливать орудия труда – первые самые примитивные галечные орудия. Это более продвинутый уровень, чем у шимпанзе. С другой стороны, кроме того, что они делали орудия, вообще не очевидно, чем бы они отличались от животных. Крайне редки находки какой-то иной деятельности. Вплоть до Homo erectus первые люди практически не использовали огонь, очень редко это делали. Только уже человек гейдельбергский начал это делать. Орудия все крайне схематичные и очень однообразные. Вначале были чопперы и пики, потом появляются ашельские рубила «кливеры», которые потом изготавливались еще миллион лет без особых изменений. При этом мозг у них рос: у человека умелого мозг преодолел мозговой рубикон – 600-900 г, а у Homo erectus достиг уже 1 кг. Это уже нижние пределы изменчивости современного человека. В чем это проявлялось – не очевидно: не было погребений, искусства, обрядов, религии, науки. Довольно проблематично представить, как проходила жизнь или день конкретного питекантропа. Он проснулся, поел и у него остается еще 10 часов в сутках до следующего сна. Что он делает – вообще непонятно. Современный человек хотя бы говорить может. Начиная с человека умелого, видимо, способности к речи уже появлялись, судя по основанию черепа, но вряд ли эта речь была похожа на современную. В некоторых азиатских группах шиловидные отростки на основании черепа (маркеры речи) исчезают. С некоторой вероятностью у них способности к речи исчезали. Это совсем печально.

Свидетельств какого-то иного времяпровождения у нас практически нет. Самое древнее свидетельство – галька из Макапансгата, красного цвета. Она была принесена туда примерно 3 млн лет назад с расстояния порядка 30 км. В 5 км тоже есть местонахождение такой породы, но, скорее всего, галька принесена из местонахождения, расположенного в 30 кг. Сама галька туда попасть не могла – там нет рек. Ее кто-то принес в пещеру. Это были еще австралопитеки, потому что в Макапансгате найдены кости именно австралопитеков. Это даже еще не ранние Homo. На гальке есть естественные сколы и наносные образования, делающие ее похожей на грубо вытесанное лицо. Судя по всему, галька привлекла внимание австралопитека необычными цветом и формой, напоминающей лицо, и он пронес ее 30 км (день ходьбы). Это свидетельствует о некотором упорстве и любопытстве. 

Может быть, эта деградация сейчас происходит еще даже более быстрыми темпами. На соответствующих графиках можно увидеть, что за последние 2,5 млн лет мозги очень быстро увеличивались – от ранних Homo до кроманьонцев, а от кроманьонцев до нас мозги еще быстрее уменьшаются: мы за 25 тыс. лет потеряли где-то 100-150 г. Это настораживает. Хоббиты в итоге исчезли, когда пришел кто-то более разумный. Мы сейчас создаем этого более разумного в виде искусственного интеллекта. Когда наши мозги уменьшатся до размеров мозгов хоббитов, может быть, нас кто-нибудь обгонит – например, бурозубки. Тогда это будет печально. Мы являемся хорошим примером того, что эволюция гоминид – это не совсем эволюция мозга.

Существует еще один миф о том, что наш мозг практически безграничный в своих способностях, но при этом работает на какой-то небольшой процент – 25%, 10%, 5%. Это все абсолютная неправда. И ограничения у нас есть, и мозг у нас работает на сколько может. Наш мозг сделан не для того, чтобы решать философские задачи, рассчитывать траекторию полета на Луну или Марс, изобретать синхрофазотроны, радиотелескопы, интеграл брать с дифференциалами, антропологией заниматься. Наши мозги у нас для того, чтобы охотиться на антилоп в саванне, стрелять из лука, подкрадываться к добыче, общаться. Н.М.Пржевальский писал, что, с точки зрения монголов, главная забота мужчины – это охота, война и пьянки с друзьями, а все остальное сделает женщина. 

Источник: https://www.youtube.com/watch?v=Q0SuyDoPtvQ

Наш мозг предназначен не для тех задач, которые нам иногда представляются. Я сейчас читаю лекцию, кто-то ее слушает, пытается понять, что я говорю. Для общения мозг предназначен (способность говорить, мимика, жестикуляция). С другой стороны, я не сильно общаюсь: я вижу сейчас камеру и презентацию, даже не вижу, кому рассказываю лекцию. Я уже использую мозг не для того, для чего он предназначен. Если бы мы сидели вокруг костра и рассказывали анекдоты – это было бы прямое назначение мозга. Все остальное – это уже бонус, дополнительные возможности. Все время наши мозги эволюционировали немного с запасом – это особенность нашего мозга. Наш сильно умный мозг создан для того, чтобы решать неожиданные, новые проблемы, которые вдруг возникают. Это отличает нас от более примитивных существ, у которых это происходит инстинктивно, когда все программы поведения прописаны. Мы по всей планете уже расселились и в космос стремимся потому, что мы можем решать непредвиденные задачи. Допустим, есть две группы. Представители одной группы с большим размером мозга легко решают неожиданно возникающую проблему и выживают. Представители другой группы с более маленьким размером мозга эту проблему решить не могут и погибают. В следующем поколении остаются только те, у кого размер мозга больше. Потом еще какая-то проблема возникает, кто-то ее решает и на следующий уровень переходит. Все время выживали люди с большим размером мозга. Но эти проблемы возникают редко: обычно в жизни происходят стандартные ситуации, а экстремальные бывают нечасто.

Поэтому наши мозги имеют ограничения: они у нас для того, чтобы в саванне охотиться с луком с отравленными стрелами – это уже высокая технология, а обычно просто с палкой бегали. Для этого наши мозги и предназначены. Поэтому есть проблемы, которые мы своим мозгом решить не можем вообще. Например, шимпанзе не может умножать и делить, стихами разговаривать, а человек может. Но человек не может делать что-то, о чем мы даже и подумать не можем. Предположение о том, что мозг работает не в полную силу, является мифом. В начале XX века один нейрофизиолог, занимающийся изучением мозга, дал интервью, в котором озвучил свое мнение о том, что люди могли бы использовать свой мозг лучше. Журналист, который брал у него интервью, указал в статье, что согласно мнению британских ученых мозг работает только на 10% примерно. Всем эта идея понравилась, и ее стали распространять, меняя цифры. Но мозг работает всегда на 100%. Можно какую-то активность мозга усилить, но какую-то при этом придется немного ослабить. Например, я могу начать упорно считать цифры, но при этом я буду плохо воспринимать музыку; могу усиленно заниматься музыкой, но плохо картошку чистить; гениально чистить картошку, но не смогу строить жилище из кости мамонта. У нас мозг большой и сложный – нельзя его напрячь целиком, весь сразу. Работает весь мозг, но на уровень сознания выходит только часть этой деятельности. 

Источник: https://logopedprofiportal.ru/blog/550444

Сейчас я говорю, у меня активно работает зона Брока (моторная организация речи) и немного память. У моих слушателей сейчас активно работает зона Вернике – слуховая организация речи. Потом я замолчу, кто-то будет меня спрашивать, и мы поменяемся местами. Это не значит, что у меня мозг работает только на 25%. Слуховая зона тоже работает, я контролирую то, что я говорю, я слышу. Если вдруг хлопнет дверь или за окном раздастся шум – я услышу: у меня слуховая зона тоже работает, но не выходит на уровень сознания. У человека даже активно подавляется слуховая зона во время говорения: если человек сам себя слышит со стороны, это уже шизофрения. Поэтому мы в своем интеллекте не далеко ушли от людей верхнего палеолита, которые строили жилища из костей мамонта и бегали за сайгаками по степям. Примерно на таком уровне мы до сих пор и остаемся. Надеюсь, когда-нибудь мы его преодолеем, но не факт. Пока у нас мозги уменьшаются.

Следующий миф говорит о том, что нашим организмом управляет мозг, и для выживания необходим большой мозг. В качестве примера можно привести дуб. У него нет нервной системы, но он живет 500 лет. Конкурентов у него практически никаких нет. Мозг не необходим для выживания: можно тысячи лет жить без мозга. Некоторые губки без нервной системы живут по 10 тысяч лет. Наш мозг не управляет организмом. У организма есть автономия. Сердце от мозга не особо зависит, оно и так работает, иначе пересадка была бы невозможна. Большинство клеток живут без нервной системы, прекрасно справляясь. С другой стороны, мозг не может жить без сердца, без остального организма. С тем же успехом можно сказать, что другой организм управляет мозгом. Мы, будучи людьми, привыкли к иерархии и к идее об уровнях управления: есть рабочие, начальники, царь, Бог, председатель исполкома, политбюро, президент. На свой организм мы эту иерархию проецируем: есть органы низшего и высшего уровня, мозг – самый высший. Это не так. Если человеку отрезать руку, его мозг уже будет работать иначе. Не только мозг управляет рукой, но и рука управляет мозгом человека. Мозг – это такая же часть организма, как любая другая часть организма. Они неотделимы друг от друга. Для многих людей еще характерно религиозное мышление: есть тело и душа. Но нет отдельно тела и души. Душа – это нейронные связи, нейромедиаторы, синоптические соединения, электрические импульсы, бегающие по аксонам, химия в виде белковых молекул на дендритах. Это физика, химия: нейроны, нервные клетки, со всеми своими атрибутами – это тоже часть тела, организм. 

Источник: https://birdinflight.com/ru/mir/20181204-neuroplasticity.html

Разделение мозга и организма – совершенно искусственно. У многих вообще нет нервной системы. Понятие нервной деятельности и нервной системы – не синонимы. У растений нет нервной системы, но есть чувствительность и реактивность, они реагируют: насекомоядные растения реагируют на добычу, дуб реагирует на времена года каким-то образом, хотя у него нет органов чувств. Многие растения реагируют на нападение насекомых: зарастают щетинками, выделяют клейкую смолу или что-то подобное. Это происходит именно в ответ на воздействие. Но нервной системы у них нет. Активность – необязательный атрибут нервной системы. Бывает, что нервная система есть, а активности нет – многие люди это демонстрируют.

Согласно еще одному мифу, наш большой мозг позволил нам выйти из Африки: наши предки эволюционировали в африканской саванне, а когда они стали умными, достигли определенного уровня развития, начали делать орудия, это позволило им покинуть пределы прародины и выйти в Евразию. Это не является правдой. Страусы, павианы, слоны, ослы, леопарды и многие другие животные покидали Африку или наоборот в нее заходили много раз до людей. Люди оказались самыми поздники в этом смысле из всех. Даже трубкозубы раньше людей мигрировали в обе стороны. Это грустно. Мы были самыми нетранспортабельными. По интеллекту мы превосходили всех животных, но мозги для этого не важны, а важна экологическая лабильность и способность преодолевать пространство. Нам сейчас кажется, что мы очень подвижные, выносливые, можем на тысячи километров мигрировать, а австралопитеки и древесные проконсулы были к этому не способны вообще. Они не умели мигрировать или делали это гораздо хуже павианов или страусов. Первые Homo уже научились мигрировать не потому, что у них были орудия и большие мозги, а потому, что они просто ходить нормально научились на большие расстояния. У нас вообще с ходьбой проблемы, потому что мы прямоходящие (позвоночник неправильно ориентирован) и стопоходящие, а это резко снижает скорость. Ранние австралопитеки, грацильные австралопитеки, массивные австралопитеки не были к этому приспособлены. Только развив нормальные пропорции, длинную ногу, определенное положение органов в теле, мы нормально стали перемещаться по открытым пространствам и приспособились к ним: научились питаться в саванне и вышли из леса. Даже первые Home rudolfensis все еще в немалой степени обитали в лесу: у них руки приспособлены к древолазанию. Мозги эволюционировали своим путем и по остаточному принципу.

Один из локальных мифов говорит о том, что наш большой мозг возник для борьбы с суровыми ледниковыми условиями: люди ледникового периода жили в окружении ужасных хищников, холодного климата, боролись с невзгодами, и поэтому стали умными. Конечно, это абсолютная неправда. Наши большие мозги возникли в тропиках. 99% нашей эволюции происходило в тропиках. Первые кроманьонцы, покинувшие пределы Африки 50-40 тыс. лет назад и расселявшиеся по Евразии, в основном не являются предками современных людей. Первые кроманьонцы, скорее всего, тоже благополучно вымерли в итоге. Даже несколько раз заменились на более успешных персонажей с юга. Миграции из Африки через Ближний Восток происходили неоднократно: последний раз в неолите было весьма основательное замещение первых европейских популяций новыми поселенцами с юга. Мозги большие формировались в тропиках, в Африке. В Евразии они уже по наследству доставались.

Версия про суровые ледниковые условия – это местный миф, который к реальности отношения имеют мало. На карте видно, что у нас большая часть планеты расположена в очень хорошей зоне. Это мы сидим где-то на краю земли, где приматы жить не должны. Мы живем не там, где мы должны жить. Иначе мы бы не были одеты в одежду, не было бы у нас отопления центрального, жилищ и прочего. И жилища, и огонь, и одежду изобрели не столько на севере – все это в тропиках появилось еще десятки тысяч лет назад, когда люди оттуда и выходить не собирались.

На этом я заканчиваю. Надеюсь, что часть мифов я развенчал. Хочется верить, что в дальнейшем у нас еще есть большая перспектива для развития мозга и некоторые негативные тенденции нашей эволюции мы преодолеем. Может быть, выйдем на какой-то новый уровень, недоступный нам пока. Наши потомки будут говорить о нас, как о сапиенсах с неразвитыми мозгами, а себя считать гораздо более продвинутыми. Но сейчас и слишком себя принижать не стоит. Не так все у нас плохо в жизни. На данный момент по факту мы самые умные на планете. Может быть, кроманьонцы были умнее, но их больше нет. Сейчас умнее нас никого нет, кроме искусственного интеллекта. На этом я закругляюсь. Наверное, есть вопросы.

Слушатель. Какие основные критерии уровня интеллекта?

Станислав Дробышевский. Способность решать неожиданные задачи. Поэтому так трудно сделать тест на интеллект. Обычно все тесты на интеллект довольно стандартные – это задача, которая и так уже много раз решалась. Тогда это не интеллект, а навык. Трудно сделать тест на интеллект. Способность проходить тест на интеллект сама по себе тренируется. Если человек проходит тест IQ, то в следующий раз он лучше его пройдет, потому что он уже знает, какие задачи будут, и он уже не проявляет интеллект. Он получает больше баллов, но в реальности демонстрирует более низкий интеллект, потому что он решает уже известную задачу. Интеллект – это решение неизвестных задач. Если бы человек каждый раз сдавал какой-то новый тест (музыку, рисование, счет, общение, память, рассказывание анекдотов), тогда это был бы тест на интеллект. Это должен быть какой-то очень изобретательный создатель тестов. Непонятно, как это оценивать. Интеллект – это вещь относительная, не абсолютная.

Источник: https://salesacademy.com.ua/content

Я всю жизнь учу английский и нормально его до сих пор не выучил. Читать антропологию я могу легко. Сегодня я штук 20 статей прочитал. Стихи я уже не понимаю. У меня жена вообще ничего не понимает ни в антропологии, ни в археологии, зато знает штук 6 языков. Ей легко это дается. Она умнее меня в языках, а я умнее в биологии. Она историк по образованию. Как этот интеллект измерять? Это относительная вещь. Моя жена умеет водить машину, а я не умею. Я объективно в машинах разбираюсь хуже, а в компьютерах – лучше. Если с компьютером проблема возникает, я могу сообразить, как ее решить, хотя я не программист, а жена – нет. Пироги она печь умеет, а я не умею. Она может неожиданно это сделать, изобрести какой-то рецепт. Я могу, конечно, но, скорее всего, с плохим результатом.

Слушатель. Черниговская дело говорит?

Станислав Дробышевский. Наверное. Я ни разу не слышал лекции Черниговской. Каюсь. Я слышал разные отзывы. Ничего не могу сказать.

Слушатель. Все-таки интересно про питона. Как повысить вероятность стать хорошим программистом? Кто должен укусить? Люблю комиксы Marvel.

Станислав Дробышевский. Я не люблю комиксы Marvel, ни разу не видел, не читал. Это, видимо, какая-то отсылка про питонов и программистов. Я знаю, что есть язык Python. На этом мои познания в этой области кончаются. Чтобы стать хорошим программистом, надо учиться на программиста, надо стараться. У меня брат – программист, системный администратор. Он программировал самые первые калькуляторы, компьютеры. А я картинки рисовал для игр. Мы создавали игры.

Слушатель. Будете ли себе имплантировать Neuralink?

Станислав Дробышевский. Зачем? Мы до него не доживем. Все эти эксперименты с вживлением электродов в мозги в начале всегда дают классный эффект и замечательно работают, а потом происходит некроз тканей в месте контакта имплантата и человека. Никто этого пока не решил. Наш организм не предназначен для этого. Мы не эволюционировали для того, чтобы контактировать с электромагнитными полями, электродами.

Источник: https://fainaidea.com/izobretenija/prototipy

Наш самый лучший путь – это генная инженерия. Все занимайтесь генной инженерией. Поправить себе гены и увеличить размер мозга, его функционал, снабжение кровью, дыханием, кислородом – это путь, это способ. Тогда мы можем стать реально умнее. Зачем нам какие-то железки, если мы можем свои мозги сделать более крутыми? У нас огромный потенциал.

Слушатель. Можно ли сказать, что мозги одних предрасположены к программированию, а мозги других – к кулинарии?

Станислав Дробышевский. Это большой вопрос. Видимо, можно. В чем это выражается? В чем это измерять? Не знает никто. Объективно есть люди, которые к чему-то способны, к чему-то – нет. Как это измерить? Непонятно.

Слушатель. Знакома ли вам Елена Сударикова из Дарвинского музея? Совпадают ли ваше взгляды в области антропологии?

Станислав Дробышевский. Елене Судариковой я что-то преподавал, даже практику у нее вел. Под моим чутким руководством она даже под машину попала в Великом Новгороде, побежав на прогулку утром, нарушив правила безопасности. Взгляды совпадают, мы с одной кафедры вышли. Возможно, в каких-то деталях расходимся. Она даже говорила о том, что в чем- то со мной не согласна. Но это такие мелочи, которые никто и не знает. Ни она, ни я, мы не можем утверждать точно. Принципиально наши взгляды совпадают. Мы учились на одной кафедре, частично я ее учил, преподавал ей археологию. Антропологи все с одной кафедры, кроме редких исключений. 99% антропологов нашей страны – это выпускники нашей кафедры. Есть еще антропологи свои в Питере, Новосибирске, Волгограде, еще где-то. Это редкие исключения.

Слушатель. Если что-то будет помогать человеку думать, начиная от калькулятора и заканчивая искусственным интеллектом, вживляемыми чипами, делая работу за нас, будет ли человечество тупеть?

Станислав Дробышевский. Запросто. Есть такое подозрение, что это прямо на глазах у нас сейчас происходит. Для того, чтобы это стало очевидным, нужно, чтобы прошло время, чтобы у нас статистика набралась. И в чем это измерять? Память, которая задействуется, скорее всего, страдает. Если нет надобности запоминать, человек не тренирует память, то память будет ухудшаться. Это факт. С другой стороны, для того чтобы общаться со всякими приборами, тоже нужен некоторый интеллект. Бабушки и дедушки лучше стихи запоминают, они тренировались это делать. А с железками они не умеют обращаться. Если у моей мамы Skype заглючит, то она уже в растерянности вызывает моего брата-программиста. А он злится, потому что это очевидные вещи. Это не значит, что она глупая. Просто в детстве и юности она не общалась с такими аппаратами. Сложнее телефона с трубкой и диском ничего в тот момент просто не существовало, даже калькуляторов не было. Зато у нее память хорошая. Она знает массу всего того, что современные школьники и студенты не способны запомнить. Она преподаватель, все время сокрушается на тему того, что студенты тупые, банальных вещей не знают. Зато они умеют общаться с калькуляторами и телефонами. Как измерить этот интеллект? Что-то теряется, что-то добавляется.

Источник: https://www.psychologos.ru/articles

Слушатель. В РГГУ есть антропология?

Станислав Дробышевский. Там есть псевдоантропология. В РГГУ есть Марина Львовна Бутовская, которая является настоящим антропологом и выпускницей нашей кафедры. В РГГУ большинство антропологов, которые называются антропологами – это не антропологи. Это социологи, этнографы, фольклористы.

Слушатель. Антропологи – это одна большая тусовка.

Станислав Дробышевский. Да, даже в мировом масштабе. В каждой стране антропологов примерно такое же количество, как у нас, а то и меньше гораздо. У нас еще их много, хоть и меньше, чем космонавтов.

Слушатель. Я думаю, что просто высвободятся ресурсы для более сложных задач.

Станислав Дробышевский. Вопрос в том, для более ли сложных. Одна из проблем нашей эволюции заключается в том, что у нас нет сложных задач. У нас все задачи решены. Кроманьонцы должны были решать задачи: развести огонь, построить жилище, сделать орудия, добыть еду, договориться с соседями. Теперь у нас нет задач. У меня холодильник забит едой, есть телефон, компьютер с таким количеством информации, которое у меня в голове никогда не поместится. Нет у меня сложных задач. Моя задача – уложиться по времени, чтобы в 20:00 начать прямой эфир с Даном Запашным. Приходите на него, ссылка есть во ВКонтакте. У нас есть магазины, такси, все, что нужно в жизни. Вода из крана течет, тепло из труб идет.

Источник: https://en.ppt-online.org/218232

Станислав Дробышевский. Можно меня попросить, я пришлю базу данных. Смотря, какая задача. Одно дело – измерять черепа, другое – спортсменов, третье – эргономику высчитывать, четвертое – биохимию, пятое – генетику. Там совсем другие способы. Данные появляются под конкретную задачу.

Слушатель. Что было с мозгом у денисовцев?

Станислав Дробышевский. Никто этого не знает. Нормального полноценного черепа денисовца у нас нет. Имеющиеся потенциальные черепа денисовцев в плане эндокрана мозга не изучались никогда. Они находятся в Китае, там нет специалистов. Мы вообще ничего не знаем о том, что было с мозгом у денисовцев.

Слушатель. Вы являетесь один из самых любимых авторов на YouTube. Спасибо огромное за лекцию и вообще за деятельность.

Станислав Дробышевский. Пожалуйста. Я стараюсь каждый день практически, с утра до вечера. Видимо, на этом вопросы иссякли или время истекло. Я извиняюсь за то, что 99% вопросов пропустил, болтая. Надеюсь, что кто хотел, повторял.

Станислав Дробышевский. Нет. На Тибете уже челюсть нашли. Смешение было где-то в Индонезии. Как минимум до Индонезии они жили, но там сложно понять, кто из них является денисовцами. Про это есть отдельные лекции мои. Елена Сударикова тоже про это вещала. Заходите на канал Дарвиновского музея, там много всего интересного.

Слушатель. Еще придете?

Станислав Дробышевский. Как только, так сразу. С 1 сентября с этим будет сложнее, начнется учеба. Я работаю на трех официальных работах. С этим будет проблема уже. Лекции я читаю каждый день. За время карантина я прочитал больше сотни лекций.

Слушатель. Хотелось бы очную лекцию.

Слушатель. Денисовцы только на Алтае были?

Станислав Дробышевский. Я не против. У меня до конца октября уже все расписано, все выходные я все время куда-то езжу, все время читаю или выступаю по интернету. Вчера приехал из Крыма, где читал лекцию.

Станислав Дробышевский. Я не против. У меня до конца октября уже все расписано, все выходные я все время куда-то езжу, все время читаю или выступаю по интернету. Вчера приехал из Крыма, где читал лекцию.

Слушатель. Коронавирус – это для эволюции хорошо?

Станислав Дробышевский. Что хорошего? Коронавирус отбирает в основном пожилых людей, а они уже не размножаются. Отбором это не является. В чем отбор? Они уже размножились, уже дети их давно выросли.

Источник: https://obyektiv.press/node/121993

На выживаемость потомства это не влияет никак. С точки зрения социального отбора, ничего хорошего нет. Отбор идет не по интеллекту, не по каким-то качествам доброты, морали, нравственности, а не понятно по чему. Никто не понимает. Для нашей эволюции – это не хорошо. Даже устойчивость к нему не возникнет. Дети не умирают от него. Для следующих поколений это пользы не принесет никакой.

Слушатель. Когда появилась мораль?

Станислав Дробышевский. Судя по тому, что время кончается, я не успею ответить. Она появлялась всегда, она есть и у животных. В современном состоянии она появилась где-то ко времени от Homo habilis до первых кроманьонцев. В среднем –  полмиллиона лет назад у Homo heidelbergensis. Про это есть специальная лекция «Эволюция морали». Я совсем недавно ее читал.

Слушатель. Почему температура тела у человека именно 36,6 градусов?

Станислав Дробышевский. Так пошла эволюция. На любой биологический вопрос есть 4 универсальных ответа: есть такой ген, есть такой фермент, так пошла эволюция и так выгодно энергетически. Так пошла эволюция. Могла бы быть другая температура. Скорее всего, потому что мы из Африки. В Африке это средняя температура, чтобы в балансе быть с окружающей средой. Мы эволюционировали не вчера. Когда мы были австралопитеками, температура на планете была на 4 градуса теплее, чем сейчас. В эоцене, 40 млн лет назад, она была теплее на 14 градусов, чем сейчас. Температура тела могла быть теплее, чем сейчас в среднем.

Слушатель. Мы присоединимся к вам в 20:00.

Станислав Дробышевский. Присоединяйтесь. Если кто-то хочет во ВКонтакте есть ссылка на YouTube, где мы будем общаться дальше с Даном Запашным.

Слушатель. Можно включить Queen «Show Must Go On» и посидеть еще до 20:00.

Станислав Дробышевский. Можно и так. А можно сделать что-нибудь полезное, прокачать свои мозги.

Слушатель. Про что будет лекция в 20:00?

Станислав Дробышевский. Это будет стрим с Даном Запашным, укротителем, дрессировщиком животных в цирке, в том числе человекообразных обезьян.

Источник: https://kostroma.today/city