Станислав Дробышевский. «Наш мозг – это просто стечение эволюционных обстоятельств». Час Speak. Часть 2.

Станислав Дробышевский. «Наш мозг – это просто стечение эволюционных обстоятельств». Час Speak. Часть 2.

от | Янв 3, 2021 | Интервью

смотреть лекцию на YouTube

Никита Рудаков. Отвергают, если точнее. Потому что у животных нет разума, а у человека он есть. Есть ли какое-то научное объяснение, почему именно у людей появился разум? Это только от размеров мозга зависит?

Станислав Дробышевский. Есть разные способы приспособления к жизни в окружающем мире и разные животные реализуют разные стратегии. Допустим, какие-то растения малоподвижны, они практически вечные, растут долго, упорно и ничего на них воздействовать не может и им хорошо и так – вообще без нервной системы. Можно тушканчику отрастить длинные ножки и бегать по пустыне, мозги там не особо актуальны, никто тебя не догонит и это даёт возможность выживания.

Можно как жираф отрастить шею несколько метров длиной и жрать листочки с самых верхних веточек, до которых никто не дотянется и тоже можно мозги не особо иметь. Можно иметь хобот как у слона, можно плавать в океане, как рыбы или киты, или ещё кто-то морской. А можно иметь большие мозги, это тоже один из вариантов приспособления. То есть то, что у нас есть мозги – это наша хитрая специализация, это фишечка одна из возможных. Но это не делает нас особняком стоящими среди всего живого мира, потому что большие мозги не только у человека

Никита Рудаков. У дельфинов.

Станислав Дробышевский. У тех же самых дельфинов и у китов больше, чем у человека. У слона бывают до 9 килограмм. Собаки не такие уж запредельно тупые, волки ещё умнее и обезьяны я уж молчу. То есть меду нами и ближайшими шимпанзе есть разрыв довольно основательный. Но это сейчас он есть, а если мы посмотрим миллион лет назад, то разрыв там будет не такой уж запредельный. А если возьмем 3 миллиона лет назад австралопитеков или 4 миллиона лет назад, ещё лучше – они вообще практически как шимпанзе будут по интеллекту. У нас есть палеонтология, археология, антропология и мы это становление разума прекрасно видим. Так что оно плавное, постепенное. Это просто запредельное развитие одного из органов, в данном случае мозга. 

Никита Рудаков. Давайте перейдем к глюкам, как вы назвали. Чем обусловлено появление религии и имеет ли оно под собой какое-то научное обоснование? Должна ли была появиться религия у человека?

Станислав Дробышевский. В биологии ничего не должно. Оно появляется как приспособление к среде, но это закономерное явление, потому что обычная группа древних первобытных людей — это семейная группа и они друг другу хотят только хорошего по принципу «возлюби ближнего своего». Естественно, если кто-то будет вести себя не так, то они просто умрут. Выживают только те, которые к своим хорошо относятся. К чужим там без разницы уже, главное – к своим хорошо. И если кто-то кому-то, например, старший младшему что-то рассказывает, он хочет только добра, только хорошего и отрабатывается эволюционная система доверия к сказанному.

Соответственно, любой младший должен вникать в то, что говорит дядя с бородой. Чем больше борода, тем эффектнее. Это проверялось на людях. Если взять маленьких детей из детского сада и им кто-то будет объяснять кто-то без бороды и с бородой. Если с бородой объясняет, то это воспринимается лучше. Это работает 100%. Не то, что у меня специально для этого такая борода.

Никита Рудаков. Но я вам верю.

Станислав Дробышевский. Это проверено психологами. Если есть опытный человек, он старше, у него много чего за плечами, он знает, как добывать еду, как зажигать огонь, как спасаться от хищников и как общаться с соседями, – он плохого не посоветует. Проверять его информацию не надо, это чревато. Если начать во всем сомневаться, когда в кустах что-то зашевелилось и нужно срочно валить отсюда, вдруг там медведь сидит или тигр саблезубый. Если полезть и проверять в кустах – а вдруг там что-то интересное – а там-таки медведь. И на этом эти скептики кончались. Те, кто верил бородатым дядям – выживали. Но у бородатых дядей тоже бывают глюки всякие.

Источник: https://www.1zoom.ru

Если бородатый дядя в какой-то момент сидел и ковырялся в носу, а в кустах зашевелился медведь, то у него возникает связь в голове – я ковырялся в носу, а там медведь. Значит, не надо ковыряться в носу. Будешь ковыряться в носу – появится медведь. И он своему ребенку так и объясняет: «Не ковыряйся в носу, а то медведь придет». И ребенок слушает, развесив ушки свои лопоухие и вникает. Это первый шаг на пути возникновения религии. Это проверялось на животных – тоже работает.

Пресловутые опыты с голубями: когда сажаются голуби в ящики и им с некоторым интервалом жестко заданным, независимо ни от чего выдаются зернышки. Крышечка открывается и еда появляется. Если голубь в тот момент, когда открывается крышечка что-то такое делал, – чистил пёрышки, и тут появилась еда, то у многих голубей возникает взаимосвязь – чтобы появилась еда, надо чистить перышки. Он чистит перышки, чудесным образом крышечка открывается, еда появляется. Но она и так открывается через какие-то 15 секунд, но он начинает каждый раз чистить перышки и каждый раз это работает.

А другой в это время тянет шейку направо, а не налево, и тоже появляются зернышки. Это религия голубей. И такие эксперименты делались не только с голубями. С кем угодно можно сделать. Этот глюк закрепляется. У людей это как-то еще объясняется, навешиваются какие-то мифы, рассказы, объяснения придумываются на ходу. И всё – готовая религия.

Никита Рудаков. Одно дело голубь, который чистит перышки ради еды и совсем другое дело, когда есть такие масштабные религии, как христианство, ислам.

Станислав Дробышевский. Это то же самое. Какая разница. А дальше уже начинается просто бизнес. Христианство, ислам и все прочие религии – это уже организация, где есть особо обученные бородатые дяди, которые сидят и собирают денежки. Крещение стоит столько-то. Это уже бизнес и там все по законам: есть реклама, есть насильственное принуждение, если неверные. А эти еще какие-то неправильные. Всех перекрестить или обрезать или еще чего-то сделать и обратить в свою веру.

Более того, религия срабатывает на объединение. Какая бы бредовая она ни была и чем более бредовая, тем лучше. Чем больше ограничения, тем лучше. Она сплачивает общество. Преданные одной идее, какая бы она ни была, хорошо чувствуют себя вместе. Они идут к соседям, они захватывают новые территории, у них в глазах горит, у них идея в голове. Они распространяются, свои гены распространяют и свои мемы тоже распространяют.

В генах, конечно, религия не прописана. Но это некий вирус мозга. Он распространяется со страшной силой и вне этой системы жить становится не выгодно. Если все вокруг православные, а он один мусульманин, все его будут тыркать и говорить: «Ты какой-то неправильный. Или крестись или пришибем». Если все вокруг мусульмане, а он еврей среди них, то тоже ему не очень здорово будет жить. И так с любой религией. Это объединяет народ. На уровне государства это становится сплачивающей системой. Когда численность населения становится очень большой и все лично друг друга не знают, – это не племя уже 15 человек, как вначале было, это уже тысячи, миллионы людей – должен быть какой-то сверхиерарх. Почему бы ему не быть религиозным, он красивые вещи говорит. Он говорит: « Мы все вместе, мы братья». Можно хорошо жить.

Проблема в том, что в некоторый момент эти все религиозные граждане начинают загонять, их зашкаливает. И они это делают не для того, чтобы сплотить людей из хороших побуждений, а просто, чтобы денежки заработать. Потому что любая система превращается в коммерческую рано или поздно. И когда они начинают запрещать все кроме каких-то своих идей, тут же начинается инквизиция, сжигание, топление. Когда начинают рассказывать, что у православных инквизиции не было — как же? Крестовые походы, мусульманские завоевания. Все что попало. И на этом месте наука начинает страдать. Потому что сказано, что в центре Земля, а вокруг Солнце летает, значит, так и есть. А если ты неправильный, иди-ка ты на костер, пожарься.

Источник: https://espanarusa.com/ru/pedia/article/649940

На каком-то этапе развития религии и науки в какой-то момент возникает общество, где наука преобладает. Она дает лучшую выживаемость, медицину, лучшее расходование ресурсов, навигацию, чтоб грабить далеких соседей диковатых. И там, где наука все же побеждает, хотя бы немножечко, религия уступает свое место, наука расцветает и это становится условно-атеистическое общество. Совсем атеистических не бывает в истории планеты, кроме Советского Союза разве что и всяких сателлитов. Но и то в итоге все обломалось. Это закономерный итог развития. Сейчас у нас обратный процесс пошел.

Никита Рудаков. То есть наука и религия не совместимы? А как же Эйнштейн, который верил в Бога?

Станислав Дробышевский. Эйнштейн не верил в Бога, у него были какие-то философские высказывания, которые религиозные люди все время притягивают, что он был религиозным. Но он не был религиозным. Есть прямые цитаты из его речи, где он говорит, что он не религиозный человек, он не верит в Бога. А то, что он говорит про высший разум – это все аллегорические вещи. Но даже если бы он верил и что? Один человек во что угодно может верить. Я знаю археолога, который изучает каменный век и при этом религиозный и считает, что Земле 7 тысяч лет. При этом копает стоянку, которой 20 тысяч лет, но когда он идет в церковь, то Земле 7 тысяч лет. Я не знаю, как это работает в голове этого человека.

Никита Рудаков. Отсюда и возникает научный креационизм.

Станислав Дробышевский. Он не совсем отсюда возникает. Хотя в какой-то степени да. Научный креационизм — это Тейяр де Шарден прежде всего. Который еще в 1935 года написал «Феномен человека». У него как раз такое раздвоение было. С одной стороны он был католический священник, а с другой стороны – он докторскую защитил по капуциновым млекопитающим Франции и копал синантропов в Китае.

Никита Рудаков. Это сколько?

Станислав Дробышевский. Это полмиллиона лет примерно. Они в тот момент считались прямыми предками. Но сейчас считается, что это предки скорее денисовцев, нежели сапиенсов. Если у китайцев спросить, они точно скажут, что это предки китайцев. Это древние люди по-любому. На тот момент древних находок было не так много. Они считались строго промежуточными между обезьяной и человеком.

В какой-то степени так оно и есть. Так что у Тейяра де Шардена в голове было раздвоение. Одно так, другое сяк. Он это склеил вместе, и вырисовалась такая концепция, что есть Бог, в чем он не сомневался,. Что Бог чего-то наколдовал и создал живую материю и задал законы развития, то есть запустил эволюцию. Задал некие мистические законы эволюции. В 30-е годы вообще было модным какие-то глобальные законы выводить, или чуть раньше – марксизм-ленинизм. У Гумилева – пассионарная энергия, у Вернадского – тоже энергия какая-то. 

Никита Рудаков.  Ноосфера.

Станислав Дробышевский. А термин ноосфера Тейяр де Шарден тоже использовал. Они с Вернадским совершенно синхронны. Только у Тейяра де Шардена это божественная воля, а у Вернадского это законы природы. Мы слова меняем, а получаем то же самое. Это же время, когда радиоактивность открыли, первые ядерные станции пытались сделать. Тейяр де Шарден это с религиозной точки зрения слепил. И понеслось. Его сначала пинали все религиозные товарищи католические. Говорили: «В Библии не так вообще-то написано».

Но доходы падали и у католиков тоже. К 50-му году папа Пий XI во время войны обнимался с нацистами и с фашистами, – Италия же, Ватикан, Рим. Он – папа римский, ему ничего за это не было. А после войны он эту идею подхватил и написал «Humani generis». Я не очень советую читать – это антикоммунистический памфлет. Они ведь войну продули и было обидно. Против американцев, англичан он ничего сказать не мог – холодная война-то начинается. И он написал антикоммунистическую телегу. Между делом вплел туда эту идею Тейяра де Шардена.

Источник: https://regnum.ru/news/society/2274905.html

То же самое, что Бог сотворил законы, а дальше эволюция дошла. Когда эволюция дошла до чего-то такого человекоподобного, то Бог вдохнул туда душу. Определения души нет. Если кто-то хочет подискутировать, поговорите об этом с религиозными гражданами. Удивитесь, сколько вам бреда на эту тему скажут. Определения нет на самом деле. А раз определения нет, то можно что угодно говорить. Это же очень удобно всегда. И Бог вдохнул душу. Это как бы ещё один акт творения, по сути, божественный, а значит приятный. И получился уже совсем человек. И это официальная точка зрения католической церкви. В православии такого нет. В православии мнение патриарха авторитетно, но к Библии не приравнивается. Если побеседовать с двумя-тремя православными священниками, они чего только не расскажут. Кто-то будет говорить, что Бог 6 дней творил, а на седьмой отдыхал. Причем в Библии в двух местах по-разному сказано. Кто-то будет рассказывать, что семь дней – это 7 миллиардов лет. Кто-то будет говорить, что это 7 тысяч лет. Кто-то будет говорить, что это 700 миллионов. Кому сколько захочется. Это немножко протестантский вариант. Кто-то вообще отсебятину начнет нести. В православии кто во что горазд. А если ещё и бабушку в церкви спросить, там таких чудес наслушаетесь. В этом смысле священники более адекватные.

Источник: https://www.youtube.com/watch?v=dSbMAOQ3O9w

Никита Рудаков. Можно ли объяснить с точки зрения науки появление чувств? Любовь, ненависть – это все исключительно химия?

Станислав Дробышевский. Да. Это и у животных есть. Все то же самое. Какая разница? Тут человек вообще ни разу не эксклюзивен. Мне кажется, что лучший эксперимент на эту тему – про чувство справедливости у капуцинов. Всем советую посмотреть этот ролик в интернете, он очень распространенный, это настоящий научный эксперимент. В двух клетках стеклянных или пластиковых прозрачных сидят капуцины маленькие южно-американские. И они выполняют какое-то несложное действие: кнопку нажимают и одному дают виноградину. Он радостно ест. Ко второму обращаются, он делает то же самое, а ему дают огурец. Он берет огурец, а видит, что тому виноградину дали. Он этот огурец выкидывает и начинает трясти решетку, показывая пальцем: почему ему виноград, а мне дурацкий огурец? Настолько явно видно, что он возмущен до глубины души этой несправедливостью. Подтверждений и не надо. Там еще научно всё фиксируется. Так что такие вещи есть у капуцинов. А капуцины – это широконосые обезьяны. Это дальше, чем мартышки от нас и в них уже это есть. Любовь, привязанность, привязанность к детям у любой крысы есть.

Никита Рудаков. Но есть ведь животные, которые не привязываются к детям.

Станислав Дробышевский. Есть те, которые это быстро забывают, те же кошки или козы. Если мать с детенышем разлучить на полтора часа или на два дня, то она тупо забывает, что это её детеныш. Она туповата, потому что она коза или кошка. Видели фотографию кошек? Так что она просто забывает. У неё оперативки не хватает в голове. Но если в нормальных условиях они не умирают, она будет их вылизывать, кормить, заботиться, спать с ними, всё у них будет хорошо.

Никита Рудаков. А появление любви между однополыми парами и в животном мире и в человеческом – это объяснимо с точки зрения науки или это тоже глюк?

Станислав Дробышевский. Это тоже глюк. Естественно. Что мы вообще определяем под словом глюк? То, что как минимум не полезно, а может даже вредно. Но оно может быть настолько нейтрально или слабо вредно, что жить не мешает в конкретных условиях. С точки зрения чисто биологии полезное – это то, что увеличивает вероятность передачи своих генов в следующее поколение. То есть если я дал много своих генокопий в следующее поколение, то я молодец. Значит мои признаки, которые этому способствуют полезны.

Если какой-то мой параметр препятствует передаче генокопий в следующее поколение, значит он вредный. Соответственно, если пара однополая, то она не передаст свои гены в следующее поколение. Каким бы образом она это сделала? Или они не верны друг другу, тогда не такие уж они однополые. А если они строго однополые значит, они не передадут свои гены в следующее поколение, значит этот признак вредный. Чистая математика. Так что с чисто биологической точки зрения однополые отношения — это вредный признак. Потому что они не передаются в следующее поколение.

Другое дело, что у нас сейчас такое хитрое общество, хитро сделанное, что на выживаемости это не особо сказывается. Однополые персонажи периодически кричат, что их притесняют, их угнетают, им жить мешают. Если их свойство мешает им жить – это не общество виновато. Общество это просто некая внешняя среда. Если в данных конкретных условиях среды этот признак мешает им жить, о чем они сами громко кричат, – значит это патология.

Никита Рудаков. Может наоборот этот признак был эволюцией создан для того, чтобы не было перенаселения людей, чтобы ограничить как-то?

Станислав Дробышевский. Эволюция ничего специально не создаёт. Эволюция это не тетка, которая наколдовала и решила, что вот это хорошо, это плохо. Этих мы оставим, этих мы убьем. Эволюция – это статистика выживания. Просто статистика: каких генов стало больше, каких стало меньше. В каком-то смысле это побочный эффект перенаселения. Она начинается в условиях перенаселения: мы воздействуем друг на друга психологически, феромонами, запахами или как-то ещё. У нас стрессы постоянные. Вот я сюда ехал, толкался в электричке, в метро, по улице шел, где куча народа. На психику это давит, потому что мы приспособлены жить семьей, строго говоря, 5, 10, 30 человек максимум. Больше 50 мы все ресурсы сожрем, и нам есть будет нечего. Поэтому у нас в голове идеальная группа человек 30, а я вокруг себя вижу миллион. Естественно, у меня стресс и у всех стресс, кто в городе живет. Начинаются сбои всяческие гормональные и психологические в том числе. В каком-то смысле – это система регуляции и кто-то перестаёт плодиться.

Источник: https://vogazeta.ru/articles

С крысами такие же эксперименты были. Много-много крыс заселяли. Им еды хватало, но они перестали плодиться или детенышей уничтожали. В каком-то смысле это регулирующий процесс. Они могут или вымереть или их станет резко меньше. С людьми то же самое. Не обязательно они должны быть однополые, они могут быть монахами. Это тоже в каком-то смысле однополое сообщество. Они заселились в монастыри и не плодятся. Хотя практика показывает, что очень даже. Не внутри монастыря, а по окрестностям. Как Пржевальский говорил про монахов буддийских, что они только и занимаются тем, что распространяют сифилис по всем окрестностям и плодятся как бешенные. И ничего полезного не делают.

Никита Рудаков. А феминизм можно объяснить с антропологической точки зрения? И является ли это угрозой для будущего человечества?

Станислав Дробышевский. Как-то не особо, потому что большинство женщин феминизму остро-радикальному не подвержены. Что понимать под словом феминизм? Можно понимать какие-то крайние формы, когда сумасшедшие тетки бегают и кричат: «Я права по определению, потому что я женщина. У меня два X в каждой клетке из хромосомы и мне все должны». Но это уже немножко ку-ку. А бывают женщины, которые борются за свои права, потому что их притесняют. Потому что она выполняет работу, а ей платят меньше, чем мужику только потому, что она женщина. Ей обидно, и она борется за свои права. И она права. И адекватные мужики будут её поддерживать, а не очень адекватные скажут, зато я больше получу.

Так что разный феминизм. И смотря о чем речь. Если неадекватный феминизм, то и все женщины против. Это ведь против других женщин работает на самом деле. Потому что многие мужчины, получив от такой сумасшедшей феминистки, потом могут не очень здорово и не очень адекватно относиться ко всем женщинам. Мы же склонны обобщать в любых ситуациях. С нами один раз какая-то ерунда случилась и теперь всё, все женщины плохие. Женщина получила что-то нехорошее от мужчины – и «все мужики-козлы», само собой. И начинается — кто правее? Ну это же бред. Мы так биологически устроены, что у нас есть мужчины и есть женщины. Без тех и без других общество не будет существовать никак. Это роли половые, социальные или хозяйственные. Сформировались они сами собой ещё на уровне австралопитеков. Это не новость. С появлением производящего хозяйства так уж и подавно. У женщины таз шире, чтобы рожать нормальных детей с большой головой, умной. Поэтому женщина быстро бегать не сможет чисто физически, потому что у неё центр тяжести при ходьбе смещается с большей амплитудой и так быстро бегать, как мужик она не сможет. И не надо ей быстро бегать, пусть мужик бегает за сайгаками по степи. А женщина рожает детей. Это её свойство. Она более усидчивая, она может какие-то мелкие вещи делать.

Через половые гормоны мужские и женские темперамент немножко отличается. Мужчины более агрессивные, более настойчивые. Если потребуется пойти на войну и отмахаться от соседей, то лучше бы это мужики делали. Даже если они там кончатся, парочка останется, в принципе надо, чтоб женщины схоронились и они нарожают ещё детей. А какие-то вещи не обязательно мужикам делать. Всегда есть какие-то роли. Пересечение этих ролей довольно большое. Есть такие вещи, которые могут делать только женщины, есть такие, которые лучше бы делали только мужчины. Женщины тоже могут, но им же будет от этого хуже, зачем?

Никита Рудаков. Если феминизм нельзя назвать угрозой человечеству, то что можно назвать угрозой человечеству? Что, по-вашему, действительно угрожает нашему человечеству и угрожает ли что-то?

Станислав Дробышевский. Тупость и жадность. Всё очень просто. У нас очень много тупых и жадных людей. Но, к счастью, не большинство. Было бы большинство, мы бы давно вымерли. Но они есть по факту. Когда человек начинает с упертостью барана толкать какую-то свою идею. Не важно, в какую сторону эта идея: будет ли это остро-радикальный феминизм или мегасуперрелигия, которая будет всем вредить вокруг или еще что-то. Может такое и в научной стороне. Возникает, допустим, идея фикс и все должны только так. Все другие не правы и мы всех расстреляем. Тогда получается беда. И жадность обычно довеском идет, не обязательно 100%.

Если в обществе тенденции жадности и глупости какой-то предел преодолевают и начинают преобладать, общество становится неконкурентоспособным, а соседи не дремлют. Если соседи чуть более адекватные, то они побеждают. Пока у нас на этом все и держится, что конкуренция между сообществами средний уровень вытягивает. Если сравнить с древними временами, все-таки отрицательные стороны человеческого сознания потихонечку сбавляются. Например, у современного цивилизованного человека вероятность погибнуть от насильственных действий на войне, от убийства и ещё чего-нибудь, сильно меньше, чем у охотников-собирателей, которые тоже не каждый день воюют. У папуасов, например, на Новой Гвинее практически все мужчины погибают от рук других папуасов. Если человек мужчина, то практически 100%, что его убьют рано или поздно. Скорее его убьют лет в 30-40, может и позже, но убьют с вероятностью 90 с чем-то процентов. Мы все-таки живем лучше. И даже с учетом Второй Мировой войны, когда бомбили со страшной силой, города уничтожали, а закончили вообще ядерными бомбардировками. Тем не менее, смертность населения в процентном соотношении к общему меньше, чем у сарматов, например. А сарматы, которые с шашками скакали на конях по степям убивали гораздо активнее и бодрее, чем в Великую Отечественную на танках стреляли друг в друга. Даже со всеми нашими современными ужасами мы живем фактически в раю.

Никита Рудаков. В конце нашего жизнеутверждающего интервью расскажите, пожалуйста, о ваших планах на будущее. Я знаю, что сейчас будет столетие биологической кафедры МГУ, какие-то будут события, мероприятия, ещё что-то.

Станислав Дробышевский.  Фактически столетие состоялось, потому что оно двойное столетие кафедры антропологии МГУ. Указ о создании кафедры был написан весной, а начала она работать с 1 сентября. Так что 1 сентября 100 лет свершились. Это не 100 лет науке, а официально 100 лет кафедре антропологии. Это одна из старейших кафедр МГУ, между прочим. Какие-то есть и более старые, но тем не менее. Естественно, у нас на кафедре будут торжественные события, буквально через две недели заседание. Я буду доклад делать на 30 минут. Будут более крутые, чем я антропологи. Будут друг перед другом толкать лирические речи. Кафедра велика, крута.

Кроме кафедры антропологии и другие события происходят. Всякие конференции есть. Со стороны популяризации мы, antropogenez.ru, то есть в моем лице и Александр Соколов и многие другие люди организуем форум «Ученые против мифов». Одиннадцатый уже. Он будет скоро, 19 октября, так что всех приглашаю. Наука движется и с научной стороны и с исторической и с популяризаторской. Будущее у нас, надеюсь, есть.

Никита Рудаков. Удачи вам! Сегодня в гостях у программы «Час Speak» был Станислав Дробышевский, кандидат биологических наук, доцент кафедры антропологии Московского Государственного Университета имени Ломоносова и популяризатор научного мировоззрения.

предыдущая страница

Ничего не найдено

Запрашиваемая страница не найдена. Попробуйте уточнить параметры поиска или используйте меню для нахождения страницы.

Присоединяйтесь к нашей рассылке

Подписавшись на нашу рассылку, вы сможете получать уведомления о выходе новых статей с информацией о работах Станислава Дробышевского, открытиях в палеонтологии и антропологии, выступлениях, лекциях и видео. 

Станислав Дробышевский. «Наш мозг – это просто стечение эволюционных обстоятельств». Час Speak. Часть 2.

Станислав Дробышевский. «Наш мозг – это просто стечение эволюционных обстоятельств». Час Speak.

от | Янв 2, 2021 | Интервью

смотреть лекцию на YouTube

Никита Рудаков. Здравствуйте! Сегодня в гостях у программы «Час Speak» Станислав Дробышевский, кандидат биологических наук, доцент кафедры антропологии биологического факультета Московского Государственного Университета имени Ломоносова и популяризатор науки. Добрый день, Станислав!

Станислав Дробышевский. Здравствуйте!

Никита Рудаков. Не зря я вас представил, как популяризатора научного мировоззрения, вам по долгу службы приходится сталкиваться с антинаучными теориями и опровергать их. Скажите, с какими самыми нелепыми мифами вам приходилось сталкиваться?

Станислав Дробышевский. Cамый банальный, самый частый и он же самый нелепый – это, что ученые давно доказали, что никакой эволюции нет. Что Дарвин не прав, что человек не произошел от обезьяны. В довесок идет, что я «самый великий, крутой, развитый, сотворенный», а есть ещё какие-то недоделанные люди, недоразвитые. Я, само-собой, высшая раса, а они, само-собой, низшая раса. Оно идет прицепом ко всему этому мракобесию. Если рассматривать один или два мифа, то это самые ходовые, которые чуть ли не каждый день приходится выслушивать. Но есть много других.

Самое скучное, что все эти мифы не меняются удивительным образом. Они как в 19 веке были и классики: и Дарвин, и Миклухо-Маклай, и кто угодно в 19 веке это разжевывали, объясняли, рассматривали, доказывали. Все аргументы были приведены ещё тогда, ещё до 20 века. До сих пор находятся люди, которые заново это повторяют и каждый раз приходится заново объяснять.

Никита Рудаков. Вот с точки зрения теории эволюции насколько эта история с пропущенными звеньями объяснима?

Станислав Дробышевский. Где-то с 80-х годов 20 века уже пропущенных звеньев нет. Это проблема середины 19 века, может начала 20, когда наука ещё не доросла, и данных было немного, а сейчас тема обратная. У нас сейчас столько данных, что в них можно просто утонуть и у нас этих звеньев такое количество, что мы можем не только недостающие или какие-то промежуточные звенья находить, собственно, они найдены, а звенья между звеньями. У нас есть какие-то виды ископаемых, есть промежуточные формы между видами и промежуточные формы между этими промежуточными формами между видами. У нас плавная, постепенная последовательность есть от совсем-совсем обезьян до совсем-совсем человека. Плюс в довесок огромное количество всяких тупиковых боковых разветвлений таких двоюродных, троюродных и так далее.

Источник: http://www.mathtask.ru/0401-history.php

Проблема стандартного, обычного антрополога – в этом не заблудиться. Всегда для антрополога мало и всегда хочется ещё один скелетик и ещё один скелетик. Их регулярно находят. Буквально меньше месяца назад нашли классный череп аннамского австралопитека, до этого вид был известен. Была куча челюстей, зубов, костей конечностей. А тут нашли череп целиком. Лепота! Нам приятно. Чего-то такого супер мега принципиального это не добавило, но зато мы теперь можем на него посмотреть. Раньше только нижнюю часть лица могли видеть.

Никита Рудаков. То есть человек произошел от обезьяны? Это уже 100% факт?

Станислав Дробышевский. Человек не только произошел от обезьяны, это сам по себе факт, но человек и является обезьяной. Человек – это один из вариантов обезьян. Есть шимпанзе, есть гориллы, гиббоны, орангутаны, а есть человек. Конечно, человек специфический, у него много своих особенностей, но так и у других много особенностей. Фишечки, которые есть у гиббонов, их нет у других.

У сиаманга, например, есть большой горловой мешок. Ни у каких других человекообразных такого нет, а у сиаманга есть. А у нас нет здорового мешка, но есть мозги большие. Хотя строение, что и у шимпанзе то же самое, но у нас они больше, чуть ли не в два раза и мы умнее. Шерсть у нас поменьше, хотя плюс-минус то же самое, а в некоторых местах и побольше, ни у какого шимпанзе такого нет. У нас ручки специфические достаточно. Хотя по большому счету руки шимпанзе, например, прогрессивнее, чем у человека.

Если мы будем сравнивать человека и шимпанзе с общим предком проконсулом, который жил 18 миллионов лет назад, то получится, что от проконсула до нас изменения были, но от проконсула до шимпанзе они были гораздо больше и они эволюционировали дальше. Ну, конечно, стопа, нога, таз у нас из-за прямохождения все-таки больше преобразились. Если посмотреть, – человек особенный, но есть куда более особенные.

Если уж привлечь мартышкообразных, лемуров, то там такая экзотика бывает! Тонкотелые обезьяны с четырехкамерным желудком, какие-нибудь жирнохвостые лемуры, которые в спячку могут впадать и дрыхнуть пару месяцев в году, такого нет ни у кого. Тупайя, моя любимая, которая жрёт алкоголь в шесть раз больше, чем человек и ей ничего не делается, она даже не качается от этого.

Сверхспособности всякие уникальные есть у кого угодно. Главное, их искать и найти. У человека есть свои способности. Человек может это дело искать, тупайя может пить алкоголь, но не думать про человека. Человек не может так эффективно пить, лучше этого не делать, то зато может думать про тупайю и завидовать.

Никита Рудаков. А в какой момент разделились обезьяны и люди? Я понимаю, что мы все-таки один вид, но был ли такой момент появления специфики?

Станислав Дробышевский. Наши предки существовали, ветвились и давали всякие разные варианты, но последний общий предок у нас, шимпанзе и горилл жил примерно 8-9 миллионов лет назад – это накалипитек. Он найден, есть кусок челюсти с зубами. Не сильно представительный, хорошо бы скелет в полный рост. Но зубы это тоже хорошо, потому что в ископаемом виде в основном зубы находят. По ним и судят. И он у нас есть — накалипитек из Восточной Африки 8-9 миллионов лет назад. Это последний общий предок, откуда вначале отделились гориллы через всяких хороропитеков промежуточных. Потом разделились шимпанзе и человек. А 7 миллионов лет назад у нас есть сахелянтроп, который уже скорее к шимпанзе отношения не имеет – у него специфика особая есть. А к нам имеет. Между 8, 9 и 7 окончательно шимпанзе отделились в одну сторону, – где-то в лесу остались жить, а наши предки стали слезать с деревьев потихонечку и ко времени 4 миллиона лет назад они уже слезли и побежали на двух ножках. Хотя по пути там ответвлялась масса всяких боковых веток по-прежнему.

Никита Рудаков. Других людей?

Станислав Дробышевский. Да. Но вначале ещё австалопитеков. Это ещё не совсем люди. Австралопитеки – это те, которые на землю уже слезли, но ещё куча обезьянних черт у них есть. Они уже после отделения шимпанзе, но людьми их назвать язык не поворачивается. А примерно 2,5 миллиона лет назад, плюс-минус, появляются люди. Плюс-минус – не потому что мы не знаем, а потому что эволюционные изменения не происходят вдруг. Метеорит упал – и появился человек. Так не работает.

Эволюционный процесс – это медленный процесс, растягивающийся на тысячи лет или миллионы лет, сотни тысяч лет. Австралопитеки стали людьми между 3 и 2 миллионами лет, 2,5 скорее. Это первые хомо. Но опять же, эти первые хомо или ранние хомо, как их чаще называют, – это формально люди. Но если сейчас его посадить, не факт, что вы бы его за человека приняли, у него рост 1,5 метра, руки довольно длинные, мозгов грамм 800 от силы. Орудия уже делает, но человеческого в нем не богато.

А такой человек, что прям от нас не отличить – это порядка 55 тысяч лет назад, плюс-минус, может раньше. Но это уже намного позже. То есть где 2,5 миллионов лет назад, а где 55 тысяч. В промежутке было много всяких разных.

Источник: https://sitekid.ru/istoriya/proishozhdenie_cheloveka.html

Были всякие хомо эргастеры, хомо эректусы, хомо хейдельбергенсисы, неандертальцы, другие боковые ветки. И где-то в Африке всё это время тянулась линия наших предков. А вопрос, с какого момента считать уже сапиенсов – это философский вопрос, потому что предки постепенные и плавные. Не было такого момента, когда родители не сапиенсы родили ребенка сапиенса, чтоб он сразу стал отличаться. Каждый ребенок похож на родителей, но в масштабе тысяч лет изменения накапливаются. Глядишь, вроде уже и не такой. Поэтому одни антропологи на вид начинают считать с 300 тысяч лет назад, а кто-то ещё и раньше даже: кто-то с 200, кто-то со 100. Мне нравится цифра 50 тысяч лет. Во-первых, она круглая, а во-вторых, с этого момента уже никто не спорит, что это уже сапиенс. Это уже 100%. А которые более ранние, они какие-то не совсем хомо сапиенс.

Никита Рудаков. А шимпанзе, которые были 100 тысяч лет назад изменились по сравнению с современными или эволюция только на нас отражается?

Станислав Дробышевский. Нет, естественно, все поменялись. Кисть шимпанзе более эволюционно продвинутая, чем наша и размеры клыков тоже. Если сравнить наши клыки, клыки шимпанзе и клыки проконсулов, которые 18 миллионов лет назад были, то у шимпанзе они больше изменились, чем наши. У нас примитивные клыки. У проконсула они были довольно крупные. К нам они чуть-чуть уменьшились, а у шимпанзе они очень сильно увеличились. Поэтому, если взять по модулю, то изменения у шимпанзе были больше, чем у нас.

Никита Рудаков. За 50 тысяч лет вид Хомо Сапиенс изменился? Он эволюционировал как-то?

Станислав Дробышевский. 50 тысяч лет – это как раз то время, когда эти изменения уже почти не заметны. Почему мы и начинаем отсчитывать Сапиенса, что изменения есть, но они мизерные. У нас длина поколения 25 лет и, если посчитать, сколько это поколений, то это тот момент, когда не особо заметны изменения. Немножко череп уменьшился, толщина костей свода уменьшилась, челюсти чуть-чуть подсохли, но это в масштабах расовых различий, не видовых. Если брать больше, допустим, 100 тысяч лет назад, там уже видно, что отличия побольше.

Никита Рудаков. Вы заговорили о том, что есть несколько разных видов людей и сапиенс был одним из них. Почему победили сапиенсы всех остальных. Можно ли сказать, что они были обречены на эту победу?

Станислав Дробышевский. Совсем не обречены. Потому что предки сапиенсов сидели в Африке до этого сотни тысяч лет, они ещё не совсем были сапиенсы, в принципе это наши предки и никого они не побеждали, они прекрасно тусовались. Еще были другие альтернативные внутриафриканские варианты. Сейчас их периодически находят, например homo naledi недавно найдены. Но в Евразии, в западной части Европы и Азии жили неандертальцы. В восточной части – денисовцы. Где-то на юге варианты хоббитов бесконечные. Их чем больше ищут, тем больше находят.

И они были вполне конкурентоспособны с сапиенсами. Они были приспособлены к своим условиям и сапиенсы, даже когда выходили из Африки на Ближний Восток, периодически загонялись в Африку этими самыми неандертальцами. Например, на Ближнем Востоке в том же самом Израиле, Иордании, Сирии и так далее 100 тысяч лет назад и ранее обнаружились почти сапиенсы, вполне сапиентные персонажи. А 60 тысяч лет назад – образцовые неандертальцы. То есть до этого момента сапиенсы вышли, а потом неандертальцы их обратно подвинули. И сапиенсы долгое время не были такими уж крутыми и конкурентоспособными. Есть несколько предположений, почему в итоге они победили, но по факту теперь мы везде. В частности лично мне нравится версия, что сапиенсы победили чисто демографически, потому что просто быстрее плодились. У неандертальцев был повышенный процент мужских половых гормонов. 

Они были гиперхищники, это был арктический климат, ледниковый период. Они жрали одно мясо. Суперхищников много быть не должно по определению, потому что иначе они всё съедят и умрут. Повышенный уровень мужских половых гормонов это в каком-то смысле регулировал.

Они были очень брутальные. Женщины тоже такими же были, с широкими плечами. Это снижает вероятность правильных родов, беременности хорошей, выкармливания молоком и всё такое прочее. И рождаемость ниже и выживаемость детишек тоже ниже из-за этого.

Пришли сапиенсы, у которых половых мужских гормонов было поменьше. Они были более женственные, хотя по сравнению с нами очень брутальные. Но плодились без проблем, потому что они пришли из Африки, где они не были суперхищниками. Там ресурсы больше и было из чего выбирать. Мясо они тоже лопали почем зря, но они ели всё подряд.

А неандертальцы были специализированы. На одной территории, где есть, скажем, 20 неандертальцев, 100 сапиенсов может прокормиться, потому что они шире используют ресурсы и плодятся они быстрее. Глядишь, через 5 тысяч лет уже неандертальцев вообще нет, а сапиенсы есть. Они смешивались между собой и сапиенсы их просто числом задавили. Неандертальцы в каком-то смысле не вымерли, они растворились в сапиенсах.

Так же как индейцы сейчас в США, они вроде как есть, а вроде как их нет. Их там меньше процента населения и они потихонечку растворяются. Если браки будут более свободными – у них сейчас вариация довольно жесткая – а не было бы, растворились бы в момент. А неандертальцы жили с сапиенсами гораздо дольше, чем европейцы с индейцами на одной территории – 15 тысяч лет, а тут 5 тысяч лет, смотря с какого момента считать. А с индейцами контакт — Колумб в 1492 году. Так что всего ничего прошло. Неандертальцы растворились. У нас с вами есть примерно 2% примеси неандертальцев.

Никита Рудаков. В каждом из нас есть чуть-чуть от неандертальцев.

Станислав Дробышевский. У кого нет примесей неандертальцев, так это у негров в Африке. У Африканцев, живущих южнее Сахары, примесей неандертальцев практически нет. Ну, если уже потом с арабами к ним принесли. Неандертальцы туда просто не заходили. Поэтому это чистокровные сапиенсы.

Никита Рудаков. То есть неандертальцы не из Африки вышли?

Станислав Дробышевский. Предки неандертальцев намного раньше вышли из Африки. Все оттуда. Но это были еще хомо эректусы, которые в Европе стали хомо хейдельбергенсисами, а из хомо хейдельбергенсисов в той же самой Европе получились неандертальцы. Поэтому исходно-то из Африки, но это было сильно давно и к тому моменту, как неандертальцы стали снова встречаться с сапиенсами, они уже были коренные европейцы. А потом африканцы сапиенсы понаехали в Европу и стали ещё раз коренными европейцами, а потом ещё раз. И вот сейчас какой-то там заход африканцев в Европу и европейцы кричат: «Мы тут коренные, а вы понаехали!». Но это история про любую территорию, не только про Европу. Все время есть движение населения туда-сюда и кто раньше прибежал, кричит, что я тут местный, а вы тут понаехали, идите отсюда.

Никита Рудаков. Но все-таки, почему сейчас не осталось неандертальцев? Почему не осталось других видов людей? Их просто всех поубивали?

Станислав Дробышевский. Не убивали. Они скорее просто растворились демографически. А зачем их убивать? Их просто было мало.

Никита Рудаков. Есть же какие-то пигмеи в Африке, вот они же отличаются.

Станислав Дробышевский. Пигмеи очень сильно изолированы экологически, во-первых. Границы межу пигмеями и не пигмеями, в общем-то, нет. То есть там переход очень плавный. Это с нашей колокольни где-то на севере, кажется, что есть какие-то чистые пигмеи и чистые не пигмеи. Не так на самом деле. Есть плавный переход, и есть самые низкорослые и самые охотники-собиратели. Есть тоже низкорослые, но которые земледелием занимаются. Есть те, которые повыше, но тоже охотники. Есть те, которые повыше и чисто земледельцы. Все плавно одно в другое переходит.

Никита Рудаков. А хоббиты, о которых вы говорили?

Станислав Дробышевский. Хоббиты – это население островов Индонезии. Их впервые открыли на Флоресе. А вот недавно в 2019 году нашли на Лусоне на Филиппинах, и есть ещё какие-то орудия. Там, правда, нет костей человеческих, но точно кто-то жил. И нет сомнений, что и на других островах кто-то тусовался, просто пока не искали.

Никита Рудаков. Почему хоббиты?

Станислав Дробышевский. Хоббитами их называли, потому что нашли в 2004 году. Тогда очень модным был фильм «Властелин колец». А сами эти товарищи древние реальные были метр высотой. Естественно, их сразу и назвали хоббитами. Это карликовый вид человека, очень маленький. И самое главное, они не просто были низенькие, как современные пигмеи. На Флоресе современные пигмеи тоже живут, прям рядышком, полтора километра от этой пещеры. Но современные пигмеи – это просто обычные люди, только маленького роста, с головой, интеллектом всё у них в порядке.

Древние, которые жили от 50 до 190 тысяч лет назад, а появились вообще миллион лет назад. Но приплыли еще высокорослые. У них уменьшился с миллиона до этого момента не только рост, но и мозги. И те, которые приплыли, у них был килограмм мозгов на тот момент, миллион лет назад. А 190-50 тысяч лет назад у них уже мозги были 400 грамм, то есть у них больше чем в 2 раза мозги усохли, потому что это остров, это рай земной.

Хищников практически нет: вараны, аисты, марабу, – это фигня. Еда более-менее какая-то есть: черепахи, слоны карликовые, правда слон 1,5 метра высотой, а человек метр высотой, вроде, как и не очень карликовые. На взрослых они не охотились, а только на детенышей. Крысы метрового роста, не строго метр, а полметра длиной точно были. Они кстати и до сих пор там живут. Красота! Ещё и фрукты всякие.

Источник: https://petzona.ru/borneyskiy-karlikovyy-slon-samyy-malenkiy-slon-v-mire/

Никита Рудаков. То есть не пользовались?

Станислав Дробышевский. И не надо. Конкуренции никакой. Соседей нет, которые бы на мозги капали. И всё – мозги усыхают и не особо нужны. Хотя орудия они продолжали делать, огня они не знали, хоронить никого не хоронили. Нормально жили. А вот когда 50 тысяч лет назад прибежали сапиенсы откуда ни возьмись – тут-то хоббиты и кончились. И вы спросили, куда делись все остальные? Туда они и делись. Сапиенсы стали очень крутыми с какого-то момента, развили кучу всяких технологий. Их стало просто много и они вытеснили.

Это универсальное экологическое правило: если есть конкурирующие виды и один в чем-то превосходит, то один вытеснит другого довольно быстро. Это как европейская и американская норка. Американская норка покрупнее и европейскую вытесняет. И таких примеров до кучи можно приводить. Человек — это такой образцовый пример.

Причем мы конкуренты не только ближайшим родственникам, всяким этим неандертальцам, денисовцам, а мы конкуренты вообще всем – собакам, лошадям, коровам. Тем, кого мы приручили и стали искусственно разводить. А где дикие коровы, туры, тарпаны? Нет их больше. Волков мы загнали в сибирские леса. Где-то они по лугам прячутся, но мало. Медведей не найдешь теперь. Мы конкуренты даже бактериям. Мы антибиотики изобрели и стали их со страшной силой уничтожать.

Никита Рудаков. Всё это благодаря тому, что у нас вырос мозг?

Станислав Дробышевский. Да.

Никита Рудаков. Почему он вырос именно у нас?

Станислав Дробышевский. Потому что было стечение эволюционных обстоятельств. Приматы как отряд, начиная от своего появления 66 миллионов лет назад, сделали эволюционную ставку на мозги. Мы жили на деревьях с самого начала палеоцена. Быстро прыгали. Для этого уже надо было иметь хорошую координацию и быструю соображалку для развития мозгов. И жили в достаточной безопасности. Большие хищники на деревья не залезут, там хорошо. Можно детишек рожать немного, довольно крупных, но беспомощных и долго их воспитывать и ставка эволюционная была сделана не на инстинкты и рефлексы, а на обучение. Дальше – больше.

Стечение многих обстоятельств: появление хищников, конкурентов, летучих мышей, грызунов, кошек, куньих – всё привело к тому, что мозги у нас всё больше, больше росли. Хотя тоже не так быстро. А когда стали наземными двуногими существами 2,5 миллиона лет назад, где-то от 3 до 2,5, мы ещё и заняли экологическую нишу всеядных жителей саванны. В том числе хищников и падальщиков. Стали есть к тому же ещё и мясо. И для этого мозги вообще пригодились, чтобы добывать это мясо, потому что оно хитрое. И надо его перехитрить, надо организоваться каким-то образом. Надо делать орудия труда. Предки ведь были растительноядные, никаких когтей и клыков нет. Стали делать чопперы и мы их находим археологически. Мозги стали расти, а дальше ещё включается конкуренция между группами.

Грубо говоря, если у нас есть группа хабилисов тупых и умных, то умные быстро начинают хорошо использовать ресурсы, здорово плодиться, не помирать, поддерживать друг друга, обороняться от хищников и от этих тупых хабилисов. Их становится много и гены умных распространяются, а тупых – сокращаются. Конкуренция между уже людьми стала автокатализатором. Человек стал сам себя подстегивать. Жить в саванне можно и без человеческих мозгов, львы и гепарды прекрасно себя чувствуют с маленькими мозгами. Они тоже не совсем тупые и так нормально работают. А у нас цепная реакция началась и понеслось. И дальше мы стали такие умные.

С какого-то момента наш мозг стал настолько большой и сложный, что стал выдавать странные необычные глюки, которые для выживания напрямую не нужны, но косвенно все равно дают преимущества. Появляются искусство, религия, философия, наука, каналы RTVI со всякими научно-популярными развлекаловками. Можно и без этого жить, но с этим веселее. И популяция, у которой все это есть, ей бодрее живется, как-то лучше она распространяется, занимает территории, лучше расходует ресурсы, лучше плодится, развивает медицину и преобладает.

Но вопрос – насколько далеко это может зайти? Потому что в последнее время такой отбор прекратился и сейчас далеко не факт, что умные люди плодятся лучше, чем тупые. Не исключено, что сейчас процесс пошел в обратную сторону. По крайней мере, за последние 25 тысяч лет мозги сокращаются. По статистике, если посмотреть цифры, какие были мозги у кроманьонцев 25 тысяч лет назад и какие сейчас. Из промежутка у нас куча черепов есть. Можно посчитать, что у нас сокращение размеров мозга идет более быстрыми темпами, нежели увеличение за предыдущие 2 миллиона лет. Мы 2 миллиона лет со страшной скоростью мозги наращивали, а теперь мы гораздо быстрее теряем.

Никита Рудаков. Мы тупеем? Человечество тупеет?

Станислав Дробышевский. Есть разные точки зрения. Я лично считаю, что мы действительно тупеем. Но есть оптимистичная версия, вам она понравится, что наш мозг начинает лучше работать. Как с компьютерами: раньше были 3-х этажные здания, и он мог 2 плюс 2 сложить, а теперь в карман помещается и считает на порядки круче и мощнее, и память лучше, и скорость. Вроде как завезли новый процессор, и в меньшем объеме стало лучше работать. Это оптимистичная версия и никаких подтверждений фактически нет.

Никита Рудаков. Вы заговорили о так называемых глюках, в том числе о появлении религии. Многие религиозные деятели опровергают теорию эволюции,потому что у животных нет разума…

Станислав Дробышевский. Нет. Они её не опровергают, а отвергают.

Источник: https://weekend.rambler.ru/places/38913761-kto-takie-pigmei/

следующая страница

Ничего не найдено

Запрашиваемая страница не найдена. Попробуйте уточнить параметры поиска или используйте меню для нахождения страницы.

Присоединяйтесь к нашей рассылке

Подписавшись на нашу рассылку, вы сможете получать уведомления о выходе новых статей с информацией о работах Станислава Дробышевского, открытиях в палеонтологии и антропологии, выступлениях, лекциях и видео. 

Станислав Дробышевский. Лекция «Биологическое будущее человека». Часть 2.

Станислав Дробышевский. Лекция «Биологическое будущее человека». Часть 2.

от | Янв 2, 2021 | Лекции

смотреть лекцию на YouTube

Первые шаги в этом направлении делаются довольно активно. Искусственный интеллект, насколько мне известно, бурно сейчас разрабатывается в разных странах. Причем разрабатывается не для компьютеров и не для техники как таковой, а для того, чтобы обеспечивать человека. Когда эта техника будет обеспечивать человека: кормить его, поить, холить и лелеять и при этом поддерживаться сама, человек станет в общем-то и не нужен. Человек будет замечательным приложением, в стиле фильма “Матрица”. Человек будет получать все радости, и не делать ничего. Такое лежание под технологичным бананом, который периодически падает в рот.

Пример эволюции в таких условиях у нас в общем-то есть в виде паразитических червей. В школе все учились: есть ленточные черви, которые живут в еде. Вокруг них еда, им ничего не надо. Кровеносной и дыхательной системы у них нет с самого начала. У них редуцируется пищеварительная система напрочь, нервная система. Конечно, не напрочь, – что-то от нее остается, какие-то ганглии. Единственная функционирующая система, которая при этом сохраняется,  – половая. Потому что единственное назначение любого живого организма – делать свои генетические копии. Эта функция основная, поэтому она вряд ли куда-то денется. И поэтому замечательные города будущего будут такие же, но только без человечков внизу. Или допустим, это будут деревья. А люди превратятся в замечательные существа с трубочкой в носу. У них все будет редуцироваться. Если питательные вещества поступают напрямую в кровь, – это можно реализовать даже сейчас, и, более того, это реализуется, например, на парализованных людях, – то зачем пищеварительная система?

Допустим, рождается человек с ужасной патологией челюстей и жевать не может. Сейчас он скорее всего умрет. А тогда он не умрет, он будет прекрасно жить и размножаться. Мутации, которые повреждают наши зубы, челюсти, пищевод, желудок и дальше по списку, все это дело истребят, потому что питание идет и слава Богу.

Мы уже потеряли таким образом, например, способность синтезировать витамин C. У всех нормальных животных он синтезируется в организме. Когда приматы стали жрать фрукты в неограниченных количествах, где многовитамина C, то этот синтез пропал. Рождались приматы с мутацией этого гена и не умирали, жили прекрасно дальше, потому что лопали фрукты. Морские свинки, кстати, тоже этот путь прошли, и они тоже не синтезируют витамин C. По той же самой причине.

Если мы потеряли синтез витамина С, почему бы не потерять синтез пищеварительных ферментов, если они не нужны, если все сразу в кровь. Если не надо думать, люди не будут думать. Мозги тоже атрофируются прекрасным образом. Такой вот замечательный сценарий, идеальный. На ближних подступах он вроде бы замечателен, и он уже фактически реализовался. Здесь, я думаю, люди, которые никогда не голодали. Если болели, то не запредельно. Раз уж вы здесь сидите. Все в общем-то здоровые, счастливые, сытые. Можно страдать: ой, рубль упал, беда прям. Но не умираем мы от этого. И еще десятьтысяч лет такого счастья известно куда приводят. Были эксперименты замечательные с дрозофилами. Создавался дрозофилий рай, когда отбор убирался. Дрозофилы размножаются. Бралось по десять яиц без какого-либо отбора. Из них выводили следующее поколение. Их кормили, поили в любом количестве. Они снова размножались. Снова брали. Исследователи, которые так делали, говорят, что они даже жужжать стали тише в итоге. Можно было определить на слух, что они какие-то никакие.

Когда потом в конце этого эксперимента их посадили вместе с дикими дрозофилами, которые бодренькие, то эти вымерли в момент. Пока они жили в отрыве от реальности, как-то они там тянули, хотя некоторые даже размножаться переставали в итоге. А конкуренции с нормальными они не выдержали.

Другой эксперимент на ту же самую тему – это эксперимент с мышиным раем. Тоже такой проводился. Когда поселялись мыши, тоже их кормили, поили в неограниченных количествах. Они в итоге все вымерли.

Глядя на нынешних студентов, не хочу всех ругать огульно, но что-то бывает такое. Это речь была про условия. У нас есть другой вариант. Мы можем представить, как признаки менялись до сих пор и что с ними будет потом.

Но самое интересное, конечно, с мозгами. Человек гордится своими замечательными мозгами. Мозги у нас большие и очень умные. На всяких случай: здесь мозг дельфина вверху изображен. У дельфинов он сложнее, чем у нас сделан. Внешне, по крайней мере. Столько извилин и борозд, как у дельфина, у человека нет. И пропорции у него впечатляющие, если сзади смотреть.

Предсказать развитие нашей нервной системы можно несколькими способами. Внизу график. Тут логарифмическая шкала: там наверху десять тысяч лет, внизу шесть миллионов, непрямая шкала. Так нагляднее получается. Можно рассчитать несколькими способами. Если мы представим, что эволюция мозга идет, скажем, двадцать миллионов лет (там внизу как раз двадцать миллионов лет) определенными темпами, и берем среднюю арифметическую, которая была за это время, то получается вот эта красная полосочка. При таком расчете у нас таких мозгов как сейчас даже быть не должно.

Источник: https://ruanekdot.ru/news

По вертикали наверху такая черная полосочка из точек – это современные значения: индивидуальный минимум и максимум, и всякие групповые средние. Сейчас у нас слишком большие мозги. Поэтому лучше по-другому их посчитать. А большие они у нас потому, что примерно с двух миллионов лет назад или двух с половиной миллионов лет назад мозги резко ускорились. Вот от красненьких таких всяких значков к зеленым квадратикам с красными рамочками и дальше всякая зелень и черненькие идут. Зелененькая полосочка – это тенденция изменения мозга с примерно двух миллионов лет назад до почти современности, до двадцати пяти тысяч лет назад, когда мозги бурно росли со страшной скоростью. Как видите, если эту линию продлить (у нас она даже на график не влезла), то должны быть мозги уже килограмм десять сейчас. Однако что-то они у нас не совсем десять килограмм.

На всякий случай: у современного человека в среднем мозги весят 1350 грамм. У шимпанзе 350 грамм в среднем. Секрет почему у нас не такие мозги, как могли бы быть в теории в том, что за последние двадцать пять тысяч лет мозги уменьшаются. Это вот такая мрачная черная полосочка, которая за последние двадцать пять тысяч лет рисует наши тенденции. Я повторяюсь – тут график логарифмический. А вот если его сделать реальным, и посчитать изменения грамм на тысячу лет, то это уменьшение за последние двадцать пять тысяч лет идет быстрее, чем увеличение за последние два миллиона лет. Два миллиона лет мы быстро наращивали, а за двадцать пять тысяч лет мы еще быстрее потеряли, потеряли 100 грамм.

100 грамм за двадцать пять тысяч лет – это очень много. Потому, что 100 грамм из 1350 (было 1400 с чем-то, стало 1350) – это приличное падение. Если эту черную полосочку продлить еще чуть-чуть, учитывая, что это логарифмический график, то что-то будущее у нас не очень, мягко говоря.

Источникhttps://pikabu.ru/story/neudobnyie_voprosyi_ob_yevolyutsii_cheloveka_6616033

Есть несколько объяснений, почему такая тенденция происходит, почему у нас мозги уменьшаются. Есть версия, что мозги уменьшились, но стали лучше работать: связи стали богаче, биохимия активнее, кровоснабжение лучше, еще что-то такое.

Есть вторая версия, которая мне гораздо больше нравится: индивидуально люди стали чуть менее интеллектуальными. Время верхнего палеолита – это время универсалов. Кроманьонцы умели все. Каждый конкретный человек в течение первых 10 лет жизни должен был научиться строить дом, делать каменные орудия, разжигать огонь с нуля, строить ямы-ловушки, ловить животных, знать все про этих животных по возрастам, полам, сезонам: когда, кто, где живет, где можно поймать, кто тебя может поймать и съесть. 

Знать, какие грибы можно есть, а какие лучше не надо. Все это надо было держать в одной голове. Плюс еще к этому куча всякой социальной информации: кто хороший, кто добрый, с кем надо общаться, от кого можно получить, байки, прибаутки, легенды, мифы, сказания и так далее. Безграничное количество информации в одной голове. Учитывая, что средняя продолжительность жизни была 35 лет примерно, то передача информации следующим поколениям была довольно ограничена. Они просто не все могли передать детям, и те учились на своих ошибках. Шел отбор, мозги росли.

Потом появилась такая вещь, как специализация. Мы теперь специалисты. Я умею травить байки про наше будущее, вы умеете каждый что-то свое: кто-то – снимать меня на камеру, кто-то – водить такси, кто-то – звездолеты строить, кто-то двигатели изобретает, кто-то – иллюминаторы, кто-то хлеб печет, кто-то его выращивает, кто так кует серп, чтобы этот хлеб жать и так далее. И каждому в мозгах надо держать вообще немного информации.

Нам кажется, что мы все интеллектуальные, кучу всего знаем. Но, если каждого копнуть, – я не разбираюсь в марках автомобилей совершенно позорно, кто-то совершенно ничего не понимает в австралопитеках (собственно большинство). О квантовой физике полтора человека в мире знают что-то. Все специалисты. У нас есть на каждый случай наставники – в школе, в детском саду, в яслях и в институте. Даже если и не в институте человек учится, по жизни все равно кто-то что-то объяснит: сделай так, а так не надо. У нас есть учебники, словари, инструкции на любое движение жизни. Даже на то, чего еще не существует. Поэтому мозги не нужны. Не то чтобы большие мозги были вредные.

Источник: https://stom.32top.ru/stat/411/

Хотя вообще мозги энергозатратные, они много энергии тратят. Но самое главное, что маленькие мозги не вредные, можно жить и с маленьким мозгами прекрасно. Не чувствуя себя ущербным. Будешь в сытости, в тепле и будешь прекрасно размножаться. Поскольку эволюции трудно создать что-то сложное, а легко поломать. Любая мутация, снижающая размер мозга, будет оставаться в популяции, мозги падают. И будущее в этом смысле не очень. Но не одними мозгами жив человек.

Например, у человека меняется зубная система. За последние несколько миллионов лет у нас челюсти с зубами резко уменьшились. У нас сейчас активнейший процесс – мы находимся в острой стадии эволюционного изменения третьих моляров. 

Наши третьи моляры, последние зубы или по стоматологической терминологии “восьмерки”, наверное, слышали такое слово, очень маленькие. У многих людей не функциональные. У меня они справа есть, слева – нет. Они могут быть по диагонали. Могут все быть. Может всех не быть. И более того, многие люди свято убеждены, что это какие-то зловредные зубы, которые надо выдернуть просто, что они должны быть уничтожены. Но не надо их выдергивать, они были самые полезные. Они ближе всего к суставу, и на них наибольшая нагрузка жевательная. Поэтому это были самые важные зубы в эволюции.

У австралопитеков, питекантропов – это самые крупные зубы, самые существенные. С тех пор, как стали готовить еду хотя бы в самом примитивном варианте, – жарить на костре, варить, ферментировать, мы потихоньку переходим к внешнему пищеварению. Как пауки, например, которые ферменты выделяют, переваривают, а потом через трубочку всасывают.

Современные люди так и делают, только они не плюют куда-то свои пищеварительные соки, а варят, квасят, сбраживают. Практически любая наша еда до того, как к нам попадает, уже в каком-то виде переварена. Есть сыроеды, которые пытаются вернуть нас во времена питекантропов, но в масштабе человечества у них это не пройдет. Большие жевательные зубы не сильно нужны. Мутации, которые их уничтожают, остаются в популяции. Поэтому зубы у нас уменьшаются. Наше будущее в этом смысле изображено наверху. Можете лицезреть – это череп муравьеда, у которого, как вы видите, зубов нет вообще, вся морда превращается в трубочку, которую он засовывает в муравейник. Там еще метровый язык липкий, и он этих муравьев прекрасно трескает. Даже не трескается, потому что он жевать не может, но высасывает. Это наше будущее с нашими челюстями. Если далеко вперед. Для этого нужны тысячи лет такой замечательной жизни.

Люди уже двуногие, приспособленные к хождению по земле, однако мы еще не до конца эволюционировали. Все наземные животные создают более совершенную ногу. Здесь нога верблюда видна, у которого осталось два пальцана ноге, замечательные такие подушки. Он, кстати говоря, стопоходящий, как и мы. Но у него такие то ли когти, то ли копыта. Это наше будущее. Наша стопа еще древесная, и она недоделанная. Ей еще есть куда эволюционировать. Чем компактнее точка опоры, тем меньше энергии тратится на передвижение, это просто энергетически выгодно. В процессе нашей эволюции пальцы укорачиваются.

Если сравнить нас с шимпанзе, проконсулом, у нас пальцы на ноге маленькие. У нас все как-то очень по-дурацки сделано, потому что мы же с дерева слезли, и корявые двуногие. У нас есть своды стопы, которые не особо нужны. Это побочный эффект нашего предыдущего древолазания. У наземных животных никаких сводов нет и они прекрасно без них живут.

Возможности современной генетики не такие уж грандиозные. Проблема в том, что такие изменения увеличат разнообразие до такой степени, что скорее всего возникнут какие-то совершенно новые виды людей, которые уже просто не смогут скрещиваться между собой. И это может быть спасением человечества. Одна из главных проблем современного человечества в том, что у нас видовое разнообразие уменьшается. Пятьдесят тысяч лет назад на планете жили как минимум четыре вида людей: сапиенсы, неандертальцы, денисовцы и хоббиты флоресские. Может быть еще и другие. Есть подозрение, что в Африке еще кто-то такой непонятный жил и где-то еще. С тех пор остался один вид – только сапиенсы – это нехорошая тенденция. Количество видов сокращается. Изменчивость людей верхнего палеолита, живших сорок тысяч лет назад: групповая, индивидуальная, какая угодно, больше, чем разнообразие расовое современных людей. Даже в расовом разнообразии наше разнообразие уменьшается.

Это не очень хорошо: чем более мономорфен вид, чем более однообразны все эти группы и индивиды, тем более они уязвимы для изменений условий среды. Когда условия поменяются резко, не будет тех, кто будет
адекватен этим новым условиям, и вымрут сразу все. А когда есть великое разнообразие, то кто-нибудь да выживет. Этот способ позволяет это дело создать.

Самое главное – не уйти в то, что описано у Лема. И главное делать это грамотно – на пользу, а не во вред. Всегда есть опасность, что первыми дорвутся злобные военные, как обычно, и сделают киборгов-убийц, непобедимых солдат. Вероятность очень большая. Но хочется верить в торжество разума. Я опять же много раз, даже за сегодня уже раза три разным людям это говорил, – моя личная философия – “надейся на лучшее, готовься к худшему”. Главная суть всего, что я тут вам вещал сейчас, это то, что, если мы предупреждены, значит, мы вооружены. Если мы представляем, что так вести себя, как мы вели себя до сих пор, не хорошо и это ведет в тупик, то может быть кто-нибудь кинет на один окурок меньше, бутылку кинет не просто на газон, дорогу, а хотя бы в мусорку, а может быть даже в раздельные мусорки. Такие тоже в природе где-то есть. Может быть от этого мы протянем еще хотя бы на десять лет больше.

предыдущая страница

Ничего не найдено

Запрашиваемая страница не найдена. Попробуйте уточнить параметры поиска или используйте меню для нахождения страницы.

Присоединяйтесь к нашей рассылке

Подписавшись на нашу рассылку, вы сможете получать уведомления о выходе новых статей с информацией о работах Станислава Дробышевского, открытиях в палеонтологии и антропологии, выступлениях, лекциях и видео. 

Станислав Дробышевский. Лекция «Биологическое будущее человека». Часть 2.

Станислав Дробышевский. Лекция «Биологическое будущее человека».

от | Янв 2, 2021 | Лекции

смотреть лекцию на YouTube

Я призван к вам сюда, чтобы поведать о том, что нас ждет в будущем. Как известно, будущее непредсказуемое. Лучший способ предсказать то, что случиться в будущем – это предсказать много-много всего, а потом все это выкинуть, и будет точно не так, как предсказано. И есть несколько способов, как можно это делать.

У Маркова где-то написано очень хорошо: наилучший способ предсказания на ближайшее будущее – будет примерно так же, как и сейчас (без особой разницы), а на далекое будущее – будет совсем не так, как сейчас. Но тем не менее. У нас есть информация о прошлом. Почему, собственно, я вам про это рассказываю? Потому что я занимаюсь палеоантропологией, антропогенезом, происхождением человека.

Можно прикинуть несколькими способами. Во-первых, зная какие условия были в прошлом и что при этом происходило с человеком, можно представить, что если будут такие-то условия, то так-то будет происходить что-то с человеком. И другой способ – расчетный: зная, что в прошлом происходило от тысячи лет к тысяче лет, прикинуть, что в последующем будет примерно по той же линии что-то такое продолжаться. Используя эти разные варианты, можно примерно прикинуть, что будет происходить.

Если климат будет намного теплее, чем он есть сейчас – это сценарий теплый. Допустим, глобальное потепление побеждает, углекислого газа становится много, работает парниковый эффект, все превращается в такие замечательные места как на фотографии. Что будет происходить с человеком в ближайшем будущем? Мы знаем, что люди тропических областей имеют пониженный обмен веществ, очень вытянутые пропорции. Типа меня по внешности. Я не из Африки родом, но тем не менее. Поскольку чем ближе форма тела человека к палке, тем легче эта форма остывает. Чем ближе к шару, тем труднее остывают. Если будет жарко, все будут вытянутые. Как сейчас форма тела у жителей Сахары, например, туарегов, жителей Судана. Кроме этого, скорость обмена веществ однозначно понизится, потому что тело человека выделяет тепло, у нас мышцы выделяют тепло, даже мозги что-то там выделяют понемножечку. В теплом климате задача – избавляться от этой температуры. Кроме того, что форма тела меняется, пониженный обмен веществ, чтобы самим не нагреваться.

Источник:https://kpk-1.ru/instruktsii/statistika-narodov-kolichestvo-i-osobennosti-ras.html

Кроме этого, возникают всякие замечательные приспособления, чтобы это тепло как-то из головы убирать. Потому что перегрев головного мозга – это одно из самых критичных явлений, которое только может быть: мозги вскипеть не должны. Поэтому чтобы отвести температуру от головы, будет расширяться нос (у всех тропических популяций планеты, у всех тропических людей широкий нос). Будут утолщаться губы. Широкие губы испаряют воду и убирают лишнее тепло. Будет увеличиваться ротовая полость по площади, потому что, опять же, – это испарение воды. Можно как собака высунуть до пояса язык, и испарять воду, но это как-то не очень эстетично. Поэтому люди так не делают. Люди испаряют жидкость из носа, с губ и из ротовой полости. Все тропические популяции прогнатные, потому что челюсть выступает. Все с широким носом, толстыми губами. Отбор пойдет достаточно жесткий.

Кроме этого, форма головы может поменяться. Экспериментально показано, что, например, длинный узкий череп нагревается меньше, чем короткие широкие черепа. Это экспериментально было определено в институте антропологии, где просто брались черепа разной формы, внутрь ставился датчик температуры, снаружи нагревалась лампочка накаливания. Узкие длинные черепа нагреваются меньше. 

Вполне себе есть вероятность того, что долихокрания или долихокефалия (вытянутая форма головы) на живом человеке  будет преобладать. Чтобы голова не нагревалась с самого начала солнцем, изобретена такая замечательная вещь, как курчавые волосы. Если волосы более или менее курчавые, то между ними есть воздух: воздух – это лучший теплоизолятор. У нас в домах имеются двойные стекла. Между ними воздух. Можно и на голове что-то похожее иметь. Вероятность того, что очень волнистые, курчавые, кудрявые волосы будут преобладать, резко возрастает. Не то чтобы это было супер критично. Люди могут забраться в дома, построить какие-нибудь здания под землей, зонтики в конце-концов носить над головой. Тем не менее природу никуда не денешь.

Как человек не будет прятаться от внешних условий, все равно внешние условия на человека действуют, отбор идет. Неспроста, например, европейцы сколько ни пытались заселить Африку, им это не удалось. Немцы Танзанию пытались колонизировать. Даже у немцев не получилось заселиться на Экваторе. Если уж у немцев не получилось, то это совершенно нереально. И не получилось исключительно по биологическим причинам: они просто там сгорали, грубо говоря. Это сценарий теплый на ближнее время.

Если сценарий теплый продлить на долгое время, то все эти признаки должны усиливаться. Уже трудно предсказать, как все это будет решаться. Но, скорее всего, человек, если он будет на более или менее открытых местах, будет еще к тому же более засухоустойчив. Сценарий теплый в первом приближении, скорее всего, еще и более засушливый: где-то тепло, а где-то аридность (понижение уровня воды). И люди будут более экономные в плане воды: должны поменяться почки каким-то образом, кожа, чтобы меньше потеть, еще что-то такое. Тут уже фантазия может быть разная.

Может быть и противоположная ситуация. Известно из геологической истории, что климат за последние многие сотни тысяч лет становился все холоднее и холоднее. Конечно, были этапы, когда были ледниковые периоды, были потепления, все это колебалось туда-сюда. Но мы сейчас живем на пике потепления. Сейчас межледниковье. Это межледниковье длится уже десять тысяч лет. Это неприлично много по меркам предыдущих межледниковий. За предыдущие сто тысяч лет этих ледниковых и межледниковых периодов сменилось чуть ли не сто штук. И чтобы десять тысяч лет подряд было так тепло – такого не было. Если посмотреть на кривульки климатические, то получается, что того и гляди должно жахнуть жуткое ледниковье. Должен наступить ледниковый период в стиле фильма “Послезавтра” (наверное, видели). Что-то примерно в таком ключе. Гораздо холоднее, чем во время последнего оледенения, которое двадцать тысяч лет назад было самое холодное вообще за всю историю.

Соответственно, тогда возникает сценарий холодный. В ближней перспективе люди должны стать более коренастые. У нас есть жители Арктики, есть эскимосы и чукчи, коряки, норвежцы. Они обладают вполне себе таким морфологическим и биохимическим комплексом, который позволяет жить в холодных условиях. Это коренастые пропорции, причем сам рост линейный может быть при этом какой угодно: маленький, большой – зависит от того, столько еды. Но пропорции должны быть очень квадратные. Как я уже упомянул, чем ближе форма тела к шару, тем лучше она сохраняет тепло. Принцип самовара. Почему самовар такой пузатый? Потому что в серединке тепло в любом случае сохраняется.

Площадь меняется в квадрате, объем меняется в кубе. Чем больше этот шар, тем лучше будет храниться тепло. И на человека это в целом распространяется прекрасным образом. Чтобы это тепло вообще возникло, ускоряется обмен веществ. Обмен веществ у современных жителей Арктики не то чтобы прямо в разы, но заметно больше, чем у жителя экваториальной и даже умеренной области. Например, современные эскимосы могут в день есть по три килограмма жира. Но я что-то не уверен, что здесь хоть кто-нибудь способен за раз съесть три килограмма жира хотя бы раз в жизни. А у них это нормальный суточный рацион, средний, иногда они едят и больше. Это средняя величина. И это нормально, у них не бывает никаких проблем с холестерином, бляшками в кровеносных сосудах. Они этого ничего и не знают. Потому что у них страшный метаболизм, их ферменты все это дело переваривают, превращают в тепло. Благодаря этому эскимосы могут прекрасно жить, допустим, в иглу, ледяных домах, которые сделаны из снега. И поскольку они сделаны из снега, там температуры теплее минус пяти не бывает. Эскимосы прекрасно себя там чувствуют голыми, им там хорошо и тепло. И воду они не пьют жидкую, а предпочитают есть снег. Это вариант такой гиперарктической адаптации.

Из истории нам известны и более экстремальные варианты. В истории существовали, например, неандертальцы, которые были еще более приспособлены к холодному климату. У них было похуже с культурой. Эскимосы – это все-таки уже современные люди, у них есть дома, орудия и так далее. У неандертальцев это тоже было, но похуже. Поэтому они были больше к этому адаптированы физически. Кроме прочего у более мускулистых людей мышцы выделяют много тепла. Кстати, на удивление жироотложение может быть будет не такое уж и большое, потому что современные жители Арктики не такие уж прям жирные. Жировая прослойка у них иногда меньше, чем у людей умеренного климата. Когда холодно всегда, то жировая прослойка уже не очень спасает. Проще быть мускулистым и тепло бесконечно выделять.

Источник: https://mi3ch.livejournal.com/3671983.html

Есть совершенно замечательное исследование современных людей, приехавших в Арктику: кто там остается жить и работать, а кто не остается. И показано, что в среднем приезжают-то понятно все подряд, но такие как я вымерзают прямо сразу на ходу, еще на выгрузке, а остаются работать люди, похожие на аборигенов. Коренастые, мускулистые и так далее. Это вариации на тему.

Человек замечателен тем, что он создает вокруг себя условия. Например, полярные летчики другого соматотипа. Полярные летчики именно пикники – люди с повышенным жироотложением. Полярный летчик не может попрыгать и согреться сокращением мускулатуры. Если он летает в кукурузнике где-то на Северном полюсе, то он прикован к своим педалям, приморожен, и не особо-то посокращаешь свою мускулатуру. Поэтому у них именно жироотложение преобладает.

Зависит от того, чем эти люди будущего будут заниматься. Если они просто будут сидеть на местах – может будут пухленькие. Если они будут как-то более или менее активно себя вести – будут вполне себе качки. Самое главное – обмен веществ, очень мощный метаболизм.

Это короткий сценарий, самый близкий и самый примитивный. Если для далекого будущего брать сценарий холодный, там любые чудеса могут быть. Например, возникновение спячки зимней. Почему бы и нет? Среди приматов есть впадающие в спячку. Правда не в холодную спячку, а наоборот в жаркую. На Мадагаскаре есть такие жирнохвостые лемуры, которые летом впадают в спячку. Заползают в дупла. Хвост у них увеличивается и там запасается жир. Почему они, собственно, жирнохвостые.

На этих запасах они прекрасно себе живут. У человека хвоста нет, но в принципе есть в чем запасать. На Мадагаскаре они впадают в летнюю спячку потому, что там, когда летом сухо, листья опадают, им просто есть нечего. Человек может в зимнюю впадать. Если медведи это делают, барсуки и ежи, почему бы и человеку этого не делать.

Более того, этнографами зафиксировано что, северные народы, даже не только северные народы, даже казаки русские, которые в шестнадцатом веке только появились в Якутии, тоже зимой не то, чтобы в спячку впадали, но в какое-то такое новое состояние. Сутками делать в общем-то нечего. В чуме ждешь рассвета, полгода ночь, везде все белое, однообразное, еда запасена, топливо есть. Они садятся вокруг костра в центре этого чума или сруба какого-то и сидят сутками, и даже не разговаривают особо. Отсюда до спячки недалеко. Другое дело, что тут пойдет очень мощный отбор на психические свойства: не каждый человек выдержит такое состояние.

У людей, живущих в Заполярье, повышенный процент ку-ку: выдержать полярную ночь дано не каждому. Уместных жителей, которые живут там поколениями, все с этим в порядке, а у приезжих может быть и не очень. Отбор пойдет, и прекрасно себе люди будут справляться. Другое дело, – если сценарий холодный, предполагает понижение температуры по всей планете, то тут речь о полярной ночи не идет. Может и на Экваторе быть холодный климат. Там будет солнышко светить, но только температура минус шестьдесят. Глядя на окружающую действительность, я все время одни и те же слова повторяю.

Я живу в Подмосковье и езжу каждый день туда-сюда – на работу и обратно. И вижу, что творится вдоль железной дороги. Я думаю, не обязательно вдоль железной дороги, где угодно можно на улицу выйти и посмотреть, что вокруг. Если представить, что такая же ерунда будет продолжаться хотя бы еще сто лет, то что-то похожее будет происходить. Человек усиленными темпами уничтожает среду своего обитания. Мы все съедаем, мы везде гадим. Мы еще периодически что-то взрываем, загрязняем атмосферу углекислым газом и всякими нехорошими веществами, радиацией. Вероятность того, что человек уничтожит все вокруг, и вся цивилизация рухнет, катастрофически велика. Лично мое убеждение, что это самый основной сценарий. Что это наше ближайшее будущее.

Я помню, что когда я был маленький (а это было не так и давно) и жил в Чите, – там лес был чистый. А когда я уже уезжал из Читы (тоже был еще не такой прям большой) – лес уже был грязный. Это произошло в течение скольких-то лет. А с тех пор, что я там не был – 15-16 лет – родители говорят стало хуже.

Это в любом месте так, не обязательно для этого надо в Чите родиться и жить. Поэтому не так много у нас вообще-то времени. Тогда пойдет замечательнейший отбор. Если цивилизация рушится, то первым делом исчезает медицина. Такие персонажи, как я, с врожденным астигматизмом, такие все дохленькие, хиленькие, вымрут в первую очередь. У нас последние сто лет есть антибиотики. Медицина, которую все ругают, но все ею пользуются, и благодаря ей живут, образование, теплые помещения, газ, водопровод, – все замечательно. Благодаря этому выживают практически все. Даже с каким-то ужасным отклонениями. Если вся эта радость исчезнет, все эти люди жить не смогут. Тогда пойдет классический естественный отбор, такой ядреный.

Он позволит выживать только самым живучим. Которые будут мускулистые, выносливые, будут мало потреблять энергии, но хорошо и долго бегать. Которые смогут есть все на свете и не будут придуриваться, что не хотят шоколадку или что они вегетарианцы. Все такие придурочные вымрут, а останутся те, кто жрут все, что вокруг растет и шевелится. Автоматически здоровье улучшится чудесным образом. Мы знаем, что, например, у народов и племен, где медицины никакой нет, кроме народной, все здоровые чудесным образом.

Если взять какое-нибудь племя диких папуасов на Новой Гвинее или индейцев амазонских, – они реально все здоровы. Они все качки более или менее, они все с шикарными зубами, психических отклонений минимум. Бывают, но мало очень. Потому что все, кто чуть-чуть не такие, умирают еще во младенчестве. Пойдет волнообразный процесс. Когда социализация рухнет. А рухнет она неожиданно естественным образом, это очень быстро должно происходить, то поначалу все это превратится в бег по помойкам и собирание того, что еще осталось от былых времен, и охоту на крыс на пластиковых горах. А в последующем экосистема неизбежно будет как-то исправляться и как-то восстанавливаться.

Пойдет новый этап палеолита, с копьями, с кремневыми наконечниками или пластиковыми наконечниками. Такое добро современности сохранится. Станут умнее чудесным образом. У нас с мозгами в последнее время не очень. Я про это сейчас буду говорить. В принципе сейчас нет отбора на интеллект. Можно быть и не шибко умным. Общество в целом позволяет жить и умным, и не умным. Каким угодно. А поскольку ломать – не строить, то мутация и эволюция не создают лучшее, и лучшее, и лучшее. Поэтому те, кто не сильно интеллектуальны, тоже выживают. Общий уровень, в теории по крайней мере, должен снижаться.

Источник: https://www.vsyako.net/archives/191770

Я не знаю, смотрели вы такой замечательный фильм “Идиократия”? Те, кто смотрели, поймут. Фильм идиотский в лучшем смысле этого слова: в принципе, что-то примерно в таком ключе. Естественный отбор будет идти, и выживать будут самые лучшие, они начнут что-то заново изобретать.

Тут есть два варианта. Если все будет совсем печально, то никто не сказал, что не может быть возвращения в состояние совершенно обезьянье: люди снова залезут на деревья, если те сохраняться, или зароются в помойку, которую создадут себе под ногами. Отбор пойдет именно на ловкость, силу, хитрость, но не на интеллект как таковой. Потому что интеллект – это не приз в гонке, как Марков написал. Это хорошо, но это необязательно. Волки какие-нибудь живут, они тоже не дураки. Есть куча эволюционных путей как можно пойти и без особого какого-то интеллекта.

А может, наоборот, пойдет в рост интеллект, и тогда все повторится заново. Другое дело, что мы сейчас ресурсы растрачиваем с такой скоростью, что у этих потенциальноинтеллектуальных людей будущего может просто не оказаться. Этих самых ресурсов, на чем они эту цивилизацию будут строить.

Если мы спалим весь уголь и газ, уголь с трудом, все-таки его много, а газ и нефть очень легко, то на чем они будут строить, откуда они будут энергию брать. У них даже дров не будет. Поэтому тут все довольно печально. Печально для индивидов, но оптимистично для вида в целом.

Современная цивилизация далеко не везде цивилизация. Мы сидим в замечательном помещении в центре большого миллионного города и все красиво. Но при этом есть амазонские индейцы не контактные, есть бушмены в Калахари, есть папуасы на Новой Гвинее или на каких-нибудь островах, есть
пигмеи в центре Африки.

Источник: https://weekend.rambler.ru/places/38913761-kto-takie-pigmei/

Они могут этого коллапса и не заметить. То есть, даже когда все эти миллионные города и мегаполисы провалятся в тартарары, пигмеи будут также охотиться на слонов. Правда, сейчас у них железные наконечники, – снова буду делать каменные.

Какие-нибудь неконтактные индейцы Амазонии вообще не узнают, что что-то произошло. Они и сейчас ни с кем не контактируют, даже с другими индейцами не контактируют. И будут прекрасно так же жить, если их эти леса хоть в каком-то виде сохранятся. Не так много места им надо. И потом пойдут заново осваивать землю, будут производить раскопки, снова создадут цивилизацию. Будут удивляться: тут какие-то стены, непонятно, кто это создал вообще. Какие-то Атланты, наверное, делали. И будут удивляться, как вообще можно было до такого довести. Но сами доведут все заново до такого же.

С некоторой вероятностью, я уже повторяюсь, будет такой волнообразный процесс с интервалом в десятки тысяч лет. Но есть вариант. Может быть люди будут настолько разумные, что победят все эти невзгоды и каким-то чудесным образом изобретут безграничные источники энергии.

На Луне собираются добывать изотопы. Не помню, силен какой-то. И будут из него получать бесконечное количество энергии. Или наконец построят токамак, который с пятидесятых годов еще строят. И будет на халяву все. Все будут шибко умные. Здесь есть несколько опять же вариантов.

Первый вариант, который нереальный, что все будут становиться все интеллектуальнее и интеллектуальнее. Будут заниматься искусствами, науками, творить, сочинять поэмы – в стиле братьев Стругацких. Я лично в этот сценарий не верю вообще. Если появляется огромное количество ресурсов, как показывает практика современности, большинство людей используют эти ресурсы не по назначению, мягко говоря. Это, опять же, не моя идея, это какой-то мотиватор или демотиватор ходит по интернету уже сто лет.

В шестидесятые годы на счетах рассчитали траекторию, послали людей на Луну. Калькуляторов фактически не было, а теперь у каждого в кармане лежит компьютер, который превышает все возможности НАСА того времени. А мы тратим его, чтобы раскладывать пасьянс. Сейчас у нас есть возможности фактически фантастические. Любой человек, достав из кармана вот такую штуковину, даже еще меньше, чем у меня вот эта и с большими возможностями, может потенциально рассчитать полет на Луну и спроектировать звездолет.

Что-то как-то этого не видать. Я не знаю, сколько здесь находится разработчиков звездолетов, внутренний голос подсказывает, что таковых тут нет. Дело в том, что люди не стремятся к прогрессу. Прогресс –это не то, чего хотят люди. Люди хотят жить спокойно. А любой прогресс – это преодоление кризиса. Когда съели всех мамонтов – стали охотиться на ланей. Когда съели всех ланей – стали собирать просо, овес и пшеницу. Собрали все дикорастущее – начали растить. Извели все почвы – стали проводить ирригацию. Загадили все, что можно – изобрели удобрения и так далее.

Это и есть прогресс. Проблема в том, что мы сейчас использовали все возможные ресурсы, и на данном уровне имеем все. Поэтому стремления к прогрессу нет. Есть другой вариант – человечество создаст некие технологии, которые будут, во-первых, самовоспроизводящиеся. Не просто сборка китайцами компьютеров, а сборка компьютеров компьютерами, – технология, которая самоподдерживается независимо уже от человека.

следующая страница

Ничего не найдено

Запрашиваемая страница не найдена. Попробуйте уточнить параметры поиска или используйте меню для нахождения страницы.

Присоединяйтесь к нашей рассылке

Подписавшись на нашу рассылку, вы сможете получать уведомления о выходе новых статей с информацией о работах Станислава Дробышевского, открытиях в палеонтологии и антропологии, выступлениях, лекциях и видео. 

Станислав Дробышевский против мифов о расах и расизме. Наука против. Часть 2.

Станислав Дробышевский против мифов о расах и расизме. Наука против. Часть 2.

от | Янв 1, 2021 | Интервью

смотреть лекцию на YouTube

И астрономия у них была круче и точнее: майянский календарь до сих пор точнее нашего, которым мы сейчас пользуемся с високосными годами. Они просто заморочились, нам это чисто практически не надо. Мы можем сделать круче, но зачем? А по факту они разработали, учитывая, что у них письменность была иероглифическая.

Никита Рудаков. А Африка? У них вообще письменности не было.

Станислав Дробышевский. Африка 12 тысяч лет назад обгоняла всю планету. А 60 тысяч лет назад они вообще настолько далеко от всех ушли. Африка была впереди планеты всей в некоторые моменты времени. Но это первенство исчезло. Допустим, дьяковская культура (без слез не взглянешь), дьяковское городище: частокол поставили, стали коров пасти – просто гениально. В это же время в том же Египте в Африке пирамиды строили, причем не только в Египте, а еще и в Судане. Там у них уже была письменность. А ведь у них закат уже цивилизации был в это время. У нас только раскачались коров пасти. Это очень печально все выглядело. Но ничего, как-то раскачались, пошли дальше. И то же самое в Африке. В Африке наоборот: у них раньше было круче, а потом немножко отстали. Потом глядишь, пойдут вперед.

Никита Рудаков. Какой-нибудь очередной цикл и потом Африка будет впереди планеты всей, да?

Станислав Дробышевский. У нас эти цивилизационные вещи колеблются туда-сюда.

Никита Рудаков. Рас три существует сейчас на данный момент?

Станислав Дробышевский. Это философский вопрос. Что считать границами рас?

Никита Рудаков. В учебнике по биологии написано в школе, что три расы.

Станислав Дробышевский. В первом приближении их уже штук пять, на самом деле. А дальше где-то до двухсот. Например, есть Андаманские аборигены, сидящие на Андаманских островах. Их там человек двести. Они отличаются от всех других людей планеты настолько, что это, по-хорошему, своя большая раса. Но 200 человек назвать большой расой чисто лингвистически как-то странно. Поэтому им не придают ранг большой расы. Но чисто морфологически они вполне достойны такого. Почему нет? Какая разница, сколько их там человек.

Источник: https://bigpicture.ru/?p=1067469

Если такие группы считать, их штук 200 будет легко. Все очень смешаны, поэтому и расы разделять довольно проблематично, и посчитать их очень трудно. Но генеральных штук пять: восточные экваториалы, западные экваториалы, европеоиды, монголоиды американоиды, южноафриканкая раса, центральноафриканская (пигмеи). Я насчитал семь. Если бушменов с пигмеями не считать отдельно, а считать частью негроидов, то пять рас.

Никита Рудаков. Как вы считаете, количество рас увеличится со временем или в итоге вообще понятие расы как таковое отпадет, потому что всепросто смешаются?

Станислав Дробышевский. Во-первых, при смешении рас их количество не уменьшается, а только возрастает. Банальный пример – Чита. Раньше коренным населением были эвенки и буряты, посевернее – эвенки, поюжнее – буряты. И те и другие – монголоиды в разных вариантах. Приехали казаки на конях (европеоиды, русские). Они смешались. Но монголоиды никуда не делись и прекрасно продолжают быть, европеоиды никуда не исчезли. Смешение дало какой-то новый вариант, который не живет изолированно: браки-то не живут отдельно (гураны, как они себя называют) какими-то совокупностями, а не рассеянно.

Получилось, что предыдущие сохранились, третий вариант добавился. И в первом приближении разнообразие только растет. Потом, через тысячи или сотни лет, оно может нивелироваться до однородного состояния. Но для того,чтобы это произошло в пределах всей планеты, надо несколько условий.

Во-первых, чтобы условия были везде одинаковые: часть признаков все-такиа даптивна. Нужно, чтобы были строго одинаковые условия – идеальный шар. Чтобы вероятность заключения брака с кем-нибудь была равновероятна в пределах всей планеты. Допустим, есть юноша. Нужно чтобы вероятность, что он жениться на девушке, которая стоит рядом или на той, что живет на другой стороне планеты: в Папуа-Новой Гвинее, в Чили, в Гренландии, на Соломоновых островах – была строго одинаковой. И идеальный транспорт, чтобы моментально можно было бы куда угодно добраться, отсутствие политических границ, языковых, религиозных, социальных, всех.

Никита Рудаков. Рай на земле такой.

Станислав Дробышевский. Абсолютное равенство. С интервалом в метр стоят и при этом без конца перемещаются. Если они не будут двигаться, – неизбежно возникнут варианты (чисто математически). Я очень сложно представляю, как бы это на практике могло быть реализовано. Это что-то невероятное.

Никита Рудаков. Когда говорят о расах, невольно вспоминается расовая теория нацистской Германии Адольфа Гитлера. Скользкий тоже немножко вопрос. Но на самом деле мне очень интересно: вот сейчас, когда говоришь “евгеника”, на тебя оборачиваются и косо смотрят. Вы считаете евгенику вообще наукой? Животных же селективным образом отбирают? Почему человека нельзя так отобрать?

Источник: https://hi-news.ru/research-development/mozhet-li-nauka-stat-amoralnoj-opyt-proshlogo-pokazyvaet-chto-da.html

Станислав Дробышевский. В 20-30 годы такие идеи были. Более того, было бургундско-евгеническое общество в Советском Союзе. Потом, правда, посмотрели на фашистов, нацистов и прикрыли. Даже пара наших антропологов пострадала слегка. Идея сама по себе хорошая – улучшение человека. А как это практически претворить, вот тут получается какая-то фигня каждый раз. Пытались по-разному. Нацисты: этих в концлагерь в печку, а этих мы будем размножать в специальном санатории. Они на практике это делали. Были большие проблемы, что делать с детишками идеальными.

Никита Рудаков. Lebensborn как раз эта программа.

Станислав Дробышевский. Другой вариант был, скажем, в Швеции и США, где: давайте мы их не будем убивать, но будем стерилизовать неправильных. Просто стерилизуем. Десятки тысяч людей через это прошли. И это уже после Великой Отечественной войны, Второй мировой. Они до пятидесятых и чуть ли не до шестидесятых годов этим занимались. В Швеции так точно. Они теперь не любят про это вспоминать, но это было по факту.

Никита Рудаков. Станислав, но ведь антропологических знаний нацистами было накоплено (я не знаю, надо ли ставить в кавычки в данном случае слово антропологических) достаточно много.

Сколько экспедиций было? Знаменитые кадры, которые в фильм “Обыкновенный фашизм” вошли, где они в Тибет поднимались. Что-то из того, что наизучали нацисты, имеет научное основание? Сейчас пользуются этими данными ученые?

Станислав Дробышевский. С этим большие проблемы, потому что там очень трудно отделить, что у них реально научные данные, а что – идеологически обусловленные. В принципе, некоторая часть этой накопленной информации могла бы быть использована вполне. Почему бы нет? Но с этим надо очень тщательно разбираться. Никому этого не хочется просто делать. Более того, сами по себе эти материалы под грифом лежат в спецхране и не доступны антропологам нигде практически, ни у нас, ни за рубежом. 

Допустим, я не могу просто прийти в Ленинскую библиотеку и заказать с полочки труды фашистских антропологов, которые где-то в Тибете кого-то измеряли.

Никита Рудаков. А хотелось бы? Было бы это интересно?

Станислав Дробышевский. Был бы я расоведом – почему бы и нет. Не так много тех, кто там проводил экспедиции. И они собраны по методике. Сами цифры – размер лица – это объективный факт, почему бы его не использовать. Можно было бы, но не возможно. Более того, очень забавные ситуации, когда они собирали данные с целью что-то одно доказать, а оказывалось, что доказывали прямо противоположное.

Классический пример – это исследование, так называемых, рехоботийских бастардов. Потомки голландских мужчин и бушменских готтентотских женщин в Южной Африке. Голландцы приезжали, брали себе в жены местных, и получились помеси. И поскольку эта часть Южной Африки была колонией Германии, был там немецкий антрополог, который считал, что это вредно, плохо. Он был нацист, зиговал, – все по полной программе. Есть фотографии, где он чуть ли не с Гитлером зигует.

Он считал, что это плохо, отрицательно, ужасно, что они какие-то неправильные, больные психологически, нехорошие, преступные, и вообще надо запретить такие смешанные браки по закону и всех истребитель, геноцидить. Поехал он в Южную Африку и изучал тех самых рехоботиских бастардов. Он был честный человек, он опубликовал книжку. По его цифрам, которые он получил, четко видно, что в них плохого ничего нет. Потом все антропологи наши советские, не ссылаясь на то, что он нацист, приводили эти данные, как доказательство того, что смешение рас не приводит ни к чего плохому. Сами данные нормальные, они вполне объективные.

Никита Рудаков. Всю жизнь пытался доказать одно, а в итоге – другое.

Станислав Дробышевский. Но он-то искренне считал, что он доказал. Он идеологически был накачанный. Чтобы он попытался другое доказать? Мы можем зверушек отбирать: эти будут у нас жирные, чтобы мы их ели, а эти будут сильно быстрые, чтобы на них скакать, а эти будут из нор добывать барсуков, а эти будут уток вытаскивать из воды, а эти еще что-нибудь такое делать, – сторожить нас будут. Но человек имеет много функций и отбирать по одной функции как-то странно. Чисто гипотетически, раз мы можем вывести таксу, которая, как маньяк, вытаскивает лис из нор, или пуделя (с ним уже на птиц не охотятся примерно 300 лет), который, как фанатик, лезет в воду и достает оттуда все подряд (это прописано уже в генах), то в человеке так тоже можно. Можно вывести породу гениальных математиков.

Никита Рудаков. Вот! Я про то и говорю. Давайте в МГУ сделаем, так сказать, такую “Мекку” для того, чтобы размножать нашу планету интеллектуалами.

Станислав Дробышевский. Сейчас, насколько мне известно, в Сингапуре такое пытаются сделать как раз. Но тогда пострадают другие функции. У нас же есть такой момент, что функции неравноценные. Например, делали эксперимент с крысами – на способность проходить лабиринт. Крыса, которая хорошо проходит – мы ее размножаем, которая тупая – мы ее убиваем. А другую линию крыс наоборот – выводим тех, которые тупые, не могут проходить лабиринт и заблуждаются в одном повороте. Мы выводим породу очень умных крыс по лабиринтам и очень тупых. А потом, когда начинаем проверять их на других тестах, окажется, что это не работает.

Источник: https://www.b17.ru/blog/chetvertiy_tonnel/

Те, которые гениально проходили лабиринт могут тупить, когда надо лампочку какую-нибудь зажигать, чтобы еду получить. А те, которые тупо проходили лабиринт, они отлично с этим справляются. У нас много слишком задач. Мы можем вывести гениальных математиков, но тогда они не будут художниками, музыкантами, архитекторами или еще кем-то.

И самое интересно, кто и как это будет делать. Кто будет начальником. Крыс-то мы можем сесть и за пару лет вывести: они плодятся каждые две недели. А люди сколько плодятся – раз в 25 лет (у нас поколение). Кто это будет делать? Кто вот этим надзирателем будет с палкой: вот этих убивать, а этих плодить. Нацисты пытались. Не надо нам второй раз такого же. Пытаются это сделать через другой вариант – через положительную селекцию, поощрения.

В Сингапуре, насколько мне известно, сейчас пытаются. Если ты с докторской степенью – тебе беспроцентную ссуду, квартиру, машину, какие-нибудь деньги для детей. Если ты родил трех детей – вообще у тебя все будет. Но результаты я не знаю. Сингапур чего-то достиг, кроме того, потому что он географически гениально расположен и может брать дань со всех проплывающих мимо. Кроме этого, что они вообще сделали?

Никита Рудаков. Вообще. там хорошо жить. Говорят, там очень высокие зарплаты.

Станислав Дробышевский. Насколько я знаю, они ввели такой вариант фашизма: чуть чихнул, плюнул, кинул, и тебя на 20 лет в тюрьму сажают. Как-то мне не хотелось бы в таком обществе жить. Кто-нибудь слышал о каких-то великих научных достижениях сингапурцев?

Никита Рудаков. Просто еще не успели.

Станислав Дробышевский. Это в любом случае будет бред. Потому что у нас нет строгой задачи, и мы не знаем, какие задачи будут перед нами через 200 лет. Мы выведем математиков, а нужны будут художники.

Никита Рудаков. Зря старались 200 лет. Обидно.

Станислав Дробышевский. Да. А других не будет. И когда условия поменяются, мы просто тупо все вымрем.

Никита Рудаков. Помните группу ABBA? Да-да, ту самую, которая пела про Dancing Queen и Happy New Year? Мало кто знает, но темноволосая солистка Фрида Лингстад появилась на свет в специальном детском доме, созданном по программе третьего рейха – lebensborn.

Суть этой программы Адольф Гитлер кратко изложил в собственной книге – “давать потомство, являющееся подобием божьим, а не помесью человека и обезьяны”. Это сумасшедшая идея пришла в голову Генриху Гиммлеру, когда он приказал создать сеть спецприемников, в которых немецкие женщины могли рожать и оставлять собственных детей на попечение государства, чтобы в итоге вырастить новую расу господ. Неизвестно, что стало бы с этими детьми, если бы победили нацисты. Но одно можно сказать с уверенностью – сила человечества в его разнообразии: чем сильнее мы отличаемся друг от друга, тем большее количество функций можем выполнить. А если все будут одинаковые, какие уж тут сверхзадачи.

предыдущая страница

Ничего не найдено

Запрашиваемая страница не найдена. Попробуйте уточнить параметры поиска или используйте меню для нахождения страницы.

Присоединяйтесь к нашей рассылке

Подписавшись на нашу рассылку, вы сможете получать уведомления о выходе новых статей с информацией о работах Станислава Дробышевского, открытиях в палеонтологии и антропологии, выступлениях, лекциях и видео.